Не праздники вовсе. Просто длинные выходные. А еще начало теплого сезона, когда можно отправиться на природу в сравнительно легкой одежде. Посидеть у воды или в лесу, не замерзнуть, подышать свежим воздухом, зажечь долгожданный костёр, приготовить мясо и выпить алкоголь из пластиковых стаканчиков. Простите меня за банальность, может, это так очевидно, это делают миллионы россиян. И я не стремлюсь связывать эти моменты с датой 9 мая, и тем более с 1 мая. Но так сложился календарь. Кому вообще придет в голову сказать, что выехать из города в деревню после зимы это банально или неприятно, не знаю. После 8 месяцев шума, пыли, офисов, магазинов, квартиры так волшебно покопаться в грядке, в калошах походить по травке и босиком по камешкам на берегу. Насладиться запахом колотых дров, коровьих лепёх, свежего хлеба, молока и бани. Многие годы я ездил на майские в Васильсурск, свой родной поселок, я там не родился, но проводил лето с пяти лет. Иногда мы ходили отмечать весну на гребной канал или на соседний откос. Недостатка в зонах для пикника нигде не было. От чего мой сильный пиетет перед этой мистерией? Если поразмыслить, ужин на воздухе — это абсолютный ритуал. Единение с прошлым, обряд, возвращающий нас в каменный век, где люди готовили на огне каждый день. А мы, оболваненные микроволновками и доставкой самоката, уже почти разучились варить макароны.

Потом были три с половиной года в Питере. После жутко тяжелых и холодных зим приход весны был магией. Настроение улучшалось, появлялись новые силы и дела. На майские я ездил на Канонерку, место отдаленно похожее на дикий пляж, хоть и в черте города — глоток простора и большой воды. Сидел уже один без компании, без палатки, мангала и коньяка. Просто сидел и курил с чаем и бутербродом, наслаждаясь заливом, зеленью и проплывающими кораблями на фоне грузового порта. Это место я снял, наверное, вдоль и поперек. Еще бы, чтоб лучше запомнилось. Вообще, человеческая память несильно развита. Есть одна штуковина, называется органопроекция. Согласно Эрнсту Каппу, любая техника — это продолжение наших органов чувств. Представьте, камера — помощник для визуальной памяти, диктофон и микрофон для речи и слуха, ручка и тетрадь для мыслей. Остров так контрастировал с привычными городскими кварталами. Пустоты, дыры, дали, виды. Я снял его во все сезоны, на видео, фото, проезжал на машине и пешком снова и снова. Это было место из неснятого фильма, из сна. Хотя фильм я потом тоже снял. Я заканчивал там год, сезоны, прощался перед отъездами и здоровался вскоре после возвращений. Буду скучать еще долго.

Мы росли у Кремля. Лазали по танкам, самолетам и артиллерии, не понимая, чего это они там стоят. Ходили смотреть салюты, никогда не был фанатом этого кринжа. Стоять в толпе бухих соплеменников ради ярких вспышек и взрывов в течение 5-10 минут. В школе учили любить Сталина, слушать советские песни о войне. Я ходил к бабушкиной сестре с цветами, она рассказывала, как мама их укрывала во время бомбежек. Я не сомневался в значимости той войны, но мне казалось, что спустя 70-80 лет все это уже чересчур. День победы особенно бесил последние годы. Это милитаристское совкодрочерство, жуть. Помнить, изучать, сочувствовать, окей. Фальшиво уважать ветеранов с пенсией 200 долларов против 1000, которую получают проигравшие немцы? Бегать по площади с георгиевской лентой под песни Лещенко с бутылкой водки и наклейкой "можем повторить"? Это уже фашизм. Алармизм, ксенофобия как хотите, это давно было лишним. И все оно превратилось в настоящую агрессивную войну с нашей стороны, пожалуйста. Российская армия планирует захватить Часов Яр к 9 мая. Не Берлин, не Киев. Городок с населением 12 тысяч человек. Сейчас они радуются каждому оккупированному поселку на 500 человек, клоуны беспомощные.

Впервые на майские я за границей. В Армении. С водой и природой в привычном смысле слова тут вообще сложно. Хотя рядом с домом есть пруд и уютная зеленая зона. Река течет через город, но узкая, шумная и грязная. Одиноких пространств в черте города мало, но я ищу постепенно. А мангал могу поставить хоть на балконе, ведь его размер и отсутствие остекления позволяет избежать задымления и других неприятностей. Честно говоря, я уже месяц использую на балконе аэрогриль и делаю к своему удивлению превосходные люля-кебабы, они не пригорают, не становятся сухими или недожаренными, все в меру. На живом огне, это само собой, другие ощущения, все-таки манит интим естественных материалов. До Севана доехать можно вскоре. Надеюсь, там будет здорово. Надо заставить себя в выходной проснуться пораньше. На автобусах муторно и долго. Ибо машины уже нет. Я так скучаю по ней.

50 000 км вместе. Я жил в ней три с половиной года, работал, гулял, отдыхал, спал, ел. На машине впервые осознанно я поехал за рулем как раз на майские в Васильсурск в 2016 году. Рядом сидел дедушка и напоминал, куда перестраиваться, какие передачи включать. Он умер прошлой осенью. Он научил меня водить, когда мне было 9, показывал как менять колеса и всякие мелочи. Четыре года назад он сильно заболел, машину решили отдать мне. И когда мне требовалась помощь по ремонту и советы, он уже был не в силах мне подсказывать, я занимался тревожным гуглежом, тратил лишние тысячи в автосервисах. Но в итоге, надеюсь, что смог стать сравнительно неплохим шофером. Это моя малая ему благодарность. Я оставил себе на память шильдик Фиат, четки, дедушкины карты и его записную книжку. Он там писал ручкой свои контакты, а рядом слово "умер" возле фамилий тех, кто покинул свет. А я покинул свою родину, большую, малую. Нижний, Васильсурск и Питер. Для меня нормально и органично, что родиной могу называть разные места. Они все были по-своему важны и нужны в свои периоды жизни. Сейчас за окном +17, пасмурно и ветренно, вполне питерский май, черные тучи и снежный Арарат. Я надеюсь, что не через очень много лет я снова поеду на машине в майские на тихую русскую реку, один или с дорогими мне людьми, увижу любимые места и осмыслю, как мы прошли это мрачное время.