Бодрийяр по-своему интерпретирует запрещенный научно-фантастический роман о мировом заговоре с целью уничтожения всех женщин, который в определенной степени напоминает «Гибель Титана» — пророческий роман о гибели «Титаника». Лишь за упоминание этого произведения философ неоднократно подвергался упрекам, а данную главу, также, как и главу «Не жалей Сараево!», даже требовали изъять из американского издания книги «Совершенное преступление». Первое издание на русском этой самой переводимой работы философа, прямого продолжения «Симулякров и симуляции» планируется в этом году. Возможно, вместе со сборником «Заговор искусства», поскольку они взаимосвязаны.
С нашествием Виртуальности мы вступаем не только в эру ликвидации Реального и Референциального, но также в эру истребления Другого.
Это эквивалент этнической чистки, которая охватывает не отдельные народы, а безжалостно преследует все формы инаковости [altérité] [1].
Инаковость смерти — предотвращением ее с помощью агрессивной терапии [2].
Инаковость лица и тела — вытравливанием с помощью пластической хирургии.
Инаковость мира — стиранием с помощью Виртуальной Реальности.
Инаковость каждого из нас — которая однажды будет упразднена с помощью клонирования отдельных клеток.
И совершенно ясно, что инаковость другого растворяется в процессе непрерывной коммуникации.
Если информация является местом совершенного преступления против реальности, коммуникация является местом совершенного преступления против инаковости.
Коммуникация кладет конец другому.
Переговоры кладут конец врагу.
Комменсализм [3] кладет конец хищничеству.
Абсолютная позитивность кладет конец негативности.
Бессмертие клонов кладет конец смерти.
Идентичность и дифференциация кладут конец инаковости.
Половая индифферентность [4] кладет конец соблазну.
Гиперреальность, Виртуальная Реальность кладет конец иллюзии.
Транспарентность кладет конец тайне.
Конец судьбы.
Совершенное преступление.
«Мир без женщин» (Il Mondo senza Donne, 1935), роман Виргилио Мартини [5], описывает губительные последствия некой загадочной болезни (названной в итоге фаллопитом [fallopite]), которая уничтожает всех женщин детородного возраста — от периода полового созревания до менопаузы. Симптомы этой болезни, описанные за пятьдесят лет до его появления, поразительно напоминают симптомы СПИДа. По невероятному совпадению эта болезнь появляется на Гаити, а затем распространяется по всему миру. А по еще одному парадоксальному совпадению причиной этой болезни, перед которой наука оказывается бессильной (также, как и перед СПИДом), в итоге оказывается заговор гомосексуалистов [6] с целью истребить весь женский род [7]! Эпидемия стремительно распространяется, все девочки-подростки и молодые женщины исчезают, а человеческому роду начинает угрожать вымирание. Остальное, полное драматических поворотов действие романа напоминает скорее саспенс. Но главная идея, идея истребления женственности [féminité] — жуткая аллегория уничтожения всякой инаковости, где женский род — метафора, а возможно, больше, чем метафора [8].
Вирус, жертвами которого мы все являемся, и вовсе не аллегорически, — это вирус, уничтожающий инаковость.
И с еще большей уверенностью, чем в случае со СПИДом, можно предсказать, что никакая наука не сможет спасти нас от этой вирусной патологии, которая, преодолевая [force] антитела и иммунные стратегии направлена на прямое уничтожение другого. И если этот вирус в данный момент не затрагивает биологическую репродукцию рода людского, он затрагивает еще более фундаментальную функцию — символическую репродукцию другого в пользу клонируемого, бесполого размножения индивида без роду и племени. Потому что быть лишенным другого, это означает быть лишенным пола, а быть лишенным пола, это означает быть лишенным символической принадлежности к любому роду вообще.
Сразу же после выхода в Италии в 1953 году (почти двадцать лет роман оставался неопубликованным
Это буквально конец отчуждения. На другой стороне никого больше нет. Когда-то в этом виделась идеальная цель субъекта — полное обретение [appropriation] себя и распоряжение собой.
Сегодня мы замечаем, что отчуждение защищало нас отчего-то более худшего — от окончательной потери другого, от экспроприации другого тем же самым.
В немецком языке есть два, казалось бы, синонимических термина, однако их различие весьма значительно. VERFREMDUNG означает становление-другим, чуждым самому себе, то есть отчуждение в буквальном смысле; тогда как ENTFREMDUNG означает лишение [dépossession] другого, то есть потерю всякой инаковости. Так вот, намного серьезней быть лишенным другого, чем себя. Утрата другого хуже, чем отчуждение, это смертельное повреждение [altération], вызванное отменой самой диалектической оппозиции. Неустранимая дестабилизация, дестабилизация субъекта без объекта, того же самого без другого — это полный стазис [другого] [10] и метастазирование того же самого. Печальная судьба как для индивида, так и для наших самопрограммирующихся и автореферентных систем: больше нет противника, нет враждебной окружающей среды — окружения вообще нет, нет внешнего [extériorité]. Это все равно, что отделить биологический вид от его естественных хищников [prédateurs]. Лишенный этой напасти, он может лишь уничтожить сам себя («саморасхищением», «хищнической эксплуатацией» [déprédation], так сказать [11]). Поскольку смерть — самый главный естественный хищник, вид, который мы стремимся любой ценой обессмертить, вырвать из лап смерти — а именно это мы делаем при помощи всех наших технологий замещения [substitution] живого [искусственным] — обречен на исчезновение. Лучшая стратегия чтобы избавиться от
Мы боролись с негативностью и смертью, искореняя зло во всех его проявлениях. Но пресекая действие негативности мы спустили с цепи [déchaîné] позитивность, и теперь она стала смертоносной.
Запустив цепную реакцию позитивности, мы запустили в то же время и ее побочный [effet pervers], но совершенно взаимосвязанный [cohérent] эффект — интенсивную вирусную патологию. Потому что вирус вовсе не проявление негативности, напротив, он возникает из избытка позитивности [ultra-positivité] и является ее смертоносным воплощением. Это мы упустили из виду, так же как метаморфозы зла, которые, словно тень, неотступно следуют за развитием [progrès] разума.
Эта парадигма субъекта без объекта, субъекта без другого отмечается во всем, что потеряло свою тень и стало транспарентным [13] для себя самого, вплоть до девитализованных [14], лишенных сущности субстанций: в сахаре без калорий, в соли без натрия, в жизни без вкуса [sel], в следствии без причины, в войне без врага, в страсти без объекта, во времени без воспоминаний [mémoire], в господине без раба или в рабе без господина; — во что мы все превратились.
Что произойдет с господином без раба? В итоге он начнет терроризировать сам себя. А с рабом без господина? В итоге он начнет эксплуатировать сам себя. Теперь обоих объединяет современная форма добровольного рабства [15]: оба порабощены информационными и вычислительными системами — общей эффективностью [управления], общей производительностью. Мы стали, по крайней мере виртуально [16], властелинами этого мира, но объект этой власти, конечная цель [финальность] этого господства — исчезли.
Примечания
[1] Инаковость (другость, непривычность, разность, отличие) — противоположный или противопоставленный элемент в двоичном противоречии: «Я"/другой (эго/другой), Восток/Запад, мужское/женское. Понятие играет важную роль у Фрейда и Лакана и
[2] Агрессивная терапия — стремлением любыми средствами продлить жизнь безнадежно больного, противоположность эвтаназии.
[3] Комменсализм (сотрапезничество) — в биологии способ совместного существования (симбиоза) двух разных видов живых организмов. В переносном смысле — комфортное совместное сосуществование без конфликтов и антагонизма. Противоположность хищничеству в прямом и переносном смысле.
[4] Половая индифферентность — игра слов: фригидность и сексуальное безразличие, а также неразличение полов.
[5] Мартини, Виргилио (1903-1986) — итальянский писатель-фантаст, большую часть жизни проживший в эмиграции, в том числе
[6] Данная теория заговора была весьма популярна, а изначально СПИД назывался «Иммунодефицит, передаваемый гомосексуалистами» или «Гомосексуальный рак».
[7] Бодрийяр немного не договаривает: конечная цель заговора — сделать весь мир гомосексуальным.
[8] В следующей главе, продолжающей тему, Бодрийяр приходит к парадоксальному выводу, что «Мир без женщин» — вовсе не аллегория и женственности на самом деле не существует. Есть лишь наше представление о ней, причем крайне неверное.
[9] Есть версия, что роман был опубликован еще в 1936 году в Эквадоре под псевдонимом и на испанском языке. После запрета в Италии переведен на английский, но также запрещен. Позднее со значительными цензурными купюрами роман все же был издан в Англии и Франции, в самой Италии — уже после смерти автора.
[10] Стазис — состояние полной остановки любых физиологических процессов в организмах живых существ. Игра слов: стаз — остановка, метастаз — перемещение, распространение.
[11] Игра слов: prédation — хищничество как поедание других, déprédation — хищничество как поедание себя.
[12] Сингулярность (единственный, особенный) — в философии единичность существа, события, явления.
[13] Tранспарентность (прозрачность, проницаемость) — отсутствие секретности, ясность, основанная на доступности информации; информационная прозрачность.
[14] В западной диетологии существует разделение на девитализованные (слишком рафинированные), добавленные (усилители вкуса, ароматизаторы) и вредные для здоровья вещества.
[15] Отсылка к известной работе Ла Боэси «Рассуждение о добровольном рабстве».
[16] Виртуальное — наиболее распространенное значение: то, что не существует в действительности, но появляется благодаря программному обеспечению. Стоит отметить, что в европейских языках это слово многозначно, и обозначает так же «возможное», «потенциальное», «скрытое», «мнимое», что Бодрийяр и обыгрывает.
Jean Baudrillard. LE CRIME PARFAIT (1995). Перевод: А. Качалов (exsistencia)
Также перевел на русский:
Жан Бодрийяр. Симулякры и симуляция / Simulacres et simulation (1981), рус. перевод 2011 г., — М.: Постум, Рипол-классик, 2015, 2016.
Жан Бодрийяр. Дух терроризма. Войны в Заливе не было: сборник / La Guerre du Golfe n’a pas eu lieu (1991). L’Esprit du terrorisme (2002). Power Inferno (2002), рус. перевод 2015 г., — М.: Рипол-классик, 2016.
Жан Бодрийяр. Фатальные стратегии / Les Stratégies fatales (1983), рус. перевод 2017 г., — М.: Рипол-классик, 2017.
Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here