«Бабушка» («The Grandmother») 1970 год, США, Дэвид Линч (David Linch).

Фильм описывает несколько дней жизни мальчика, который растет с жестокими родителями. Не зная любви, из семечка он выращивает себе бабушку, которая в конце фильма умирает. Родители мальчика — два диких жестоких варвара, обращающихся к сыну только с безумными животными криками. Мальчик — тихий мертвенно бледный, но ухоженный ребенок в костюме. Бабушка — полная пожилая женщина в черном платье. Все герои имеют алый, кровавый оттенок губ и белый цвет кожи, как будто все они мертвы изначально — родители по причине того, что они не имеют в себе ни толики человеческой сущности, мальчик, потому что он абсолютно несчастен в своей жизни, бабушка в потому что она появляется на свет, чтобы умереть.

Несомненно, фильм рассчитан на взрослую аудиторию по причине своей жестокости и смыслового содержания. Можно предположить, что на стилистику «Бабушки» повлиял анимационный фильм Нормана МакЛарена «Мерцающая пустота», получивший в 1955 году «Золоту ветвь» на Каннском кинофестивале как лучший анимационный фильм, из этого можно сделать вывод, что Линч должен был видеть эту работу МакЛарена.

Также ощущается влияние немых фильмов ужасов начала XX века, таких как «Кабинет Доктора Калигари» 1920 г. (реж. Вине) и «Носферату, симфония ужаса» 1922 г. (реж. Мурнау), благодаря звуковому сопровождению и медлительной текучести видеоряда, сопровождающемся гнетущей атмосферой, проходящей через весь фильм.

Анализируя творчество Дэвида Линча, нельзя не отметить влияние сюрреалистов, в особенности французского режиссера Луиса Бунюэля и его фильм «Андалузский пес» 1929 г, созданный совместно с Сальвадором Дали.

Дэвид Линч создавал фильмы ужасов, триллеры и, конечно, на его творчество не мог не повлиять мэтр фильмов ужасов и детективов — Альфред Хичкок (Следует заметить, что и звуковому сопровождению Линч, возможно, учился у Хичкока: фильм «Птицы» 1963 г. создан без музыки, а только с использованием характерных сложных звуков, что, к слову, присутствует и у МакЛарена в «Соседях» 1952 г).

Несмотря на то, что «Бабушка» — фильм ужасов, это фильм про любовь. Не зная теплоты семейного очага, материнской любви, мальчик с трогательной заботой ухаживает за уродливым, склизким колючим корнеплодом, из которого, как кажется на первый взгляд, может появиться только что-то не менее отвратительное, чем оболочка, но благодаря природной нежности маленького ребенка и сердечной доброте, не до конца загубленной жестокостью родителей, мальчик выращивает себе любящую бабушку. Так, ключевых идей в фильме можно заметить несколько: родительская жестокость, сила детского воображения и, конечно, необходимость любви для существования человека. В жестоком, агрессивном мире мальчику помогает выжить сначала любовь к растению, а затем любовь бабушки к внуку, которую он не забудет и сохранит в памяти, как лучшее, что произошло с ним в детстве. И хотя, мальчик сажает семечко на кровати — символ сна, несбыточной мечты, мне хочется воспринимать бабушку, как то, что действительно произошло с ребенком, ибо эмоции и опыт, пережитые им были реальны.

Фильм выполнен в нескольких техниках: это совмещение игрового кино с использованием пиксиляции, рисованной анимации и техники перекладки. Весь фильм исполнен в контрастной цветовой палитре, содержащей только черный (пространство, костюмы), белый (кожа героев, некоторые рисованные детали), красный (губы, ведро с землей, кровь) и ярко жёлтый (моча, луна, солнце).

Многие движения актеров созданы с помощью пиксиляции, что подчёркивает дерганный, нервный ритм происходящего, также этот ритм дополняет частая смена кадров в наиболее драматических моментах, а вставки с рисованной анимацией и техникой перекладки увеличивают настроение фантасмагоричной сюрреалистичности. Рисованная анимация показывает зрителю не другую вселенную или измерение, но изнанку происходящего и более тонкие связи между героями. Простое символичное изображение мира напоминает детские рисунки, но эти рисунки — видение мальчика, и этот детский мир такой же мрачный, давящий и гнетущий, как и внешний ужас повседневности ребенка.

На протяжении всего фильма нас не покидает ощущение болезненного головокружения (камера иногда будто раскачивается на волнах), и то и дело в нас врезается кровожадный оскал и острые удары рук родителей, встревоженный взгляд и искаженный криком рот мальчика.

Крайне интересна звуковая составляющая фильма. Всю картину мы слышим нервные скребущие, пищащие, гудящие звуки. Только однажды в фильме звучит настоящая музыка в привычном нам понимании — это убаюкивающее нежное женское, а капелла, которое мы слышим в момент ощупывания, знакомства бабушки с «внуком», некого подобия пальпации, но эти действия, к сожалению, нельзя назвать нежными: даже камера в этот момент как будто ударяется о воздух и отскакивает от жестких ударов о плоть. Ни один герой не произносит слов: родители издают гавкающие, первобытные крики, мальчик же молчит на протяжении всего фильма и лишь в конце мы слышим высокие ноты синтезатора из его уст — вопль безысходности и боли потери.

Любопытно представить схему дома. Мы не видим границ комнат, не видим атрибутов жилого помещения в привычном нам понимании: ни в одной комнате нет потолка, стен, пола, окон, все действие происходит будто под землей, в склепе. Единственное, что мы можем проследить — это передвижение мальчика в пространстве. Комната мальчика располагается над местом обитания родителей — они находятся в самом низу «дома», комната бабушки, обитель самых светлых чувств, расположена на самом верху. Таким образом мы выстраиваем в сознании некую систему настроений и чувств — снизу в верх: от самого низкого до самого высокого — от жестокости до любви. Также интересно заметить, что родители ни разу не покидают своего подземелья, и только мальчику удается выбраться наружу, к воздуху и природе, не смотря на это, пейзаж не имеет красок жизни (он снят на черно-белую пленку), но именно здесь, на кладбище, мальчик видит смерть своей бабушки, а затем вновь погружается в темноту.

Каждая сцена фильма необычайна ярка и эмоционально сильна, в фильме нет ничего лишнего, что хотелось бы вырвать или пропустить, даже некоторая затянутость тихих кадров является намеренным затишьем, усиливающим эффект последующей бури. Таких скачков в фильме несколько, можно даже сказать, они составляют некий пульс картины, но каждый раз наиболее напряженной и тяжелой становится сцена взаимодействия с родителями, и лишь в конце эта система ломается: драматизм эпизода удушья бабушки, неистово мечущейся по комнате обожжённым мотыльком (пиксиляция), что сопровождается монотонным пронзительным свистом, подчеркивается равнодушием и бездействием жестоко смеющихся родителей над обреченным взволнованным ребенком.

Хочется подробнее описать сцену рождения бабушки.

Под мерное ночное тиканье цикад мальчик рассматривает свое детище — монументальное подобие кактуса в куче земли на кровати, камера скользит по темной гладкой глиняной поверхности с острыми шипами, мертвенно белыми руками мальчик гладит дупло растения, обильно поливает отверстие древа, под звуки органа восходит алое бумажное солнце, и вот, после очередного акта насилия над мальчиком больным энурезом, в комнате наверху раздаются скребущие, трещащие, зловещие звуки, на которые мальчик бежит с улыбкой на губах.

Серое склизкое растение изрыгает из себя темные потоки с шумом, похожим на рев динозавра — отходят воды. Мелькающие, разрозненные кадры появляющейся мокрой головы со скрежетом бензопилы, мальчик с силой старается вытащить существо из чрева — в этот момент мы даже не видим плавного движения, его надрывающиеся позы молниеносно сменяются.

Натуралистичный процесс показан довольно долго, что гипертрофирует напряженность, уродливость момента поэтапного выскальзывания склизкой черной туши с царапающими и чавкающими звуками. И вот, когда с потоком слизи из серого дерева выливаются ноги в туфлях, мальчик под тяжелое тихое гудение бежит к себе в комнату причесаться и взять веточки вербы (хотелось бы трактовать это растение как символ победы жизни над смертью).

Стоит заметить, что бабушка становится бабушкой, только когда у нее есть внук — это одно из ее свойств. Смерть бабушки тоже закономерна — это второе свойство бабушки: бабушка обязательно умирает при жизни внука. Но главное свойство бабушки заключается в том, что любовь бабушки и внука взаимна и не имеет причин.

Сюрреализм в кино, сейчас, на мой взгляд, одна из самых интересных тем. Сюрреализм помогает наиболее ярко и красочно раскрыть внутренний мир героя, его переживания, внешний мир в его глазах, ломая все барьеры доступного. Сюрреализм опирается на символы, подсознание, он имеет богатую историю воплощения на экране, в седьмом искусстве. Но несмотря на это, возможности кино расширяются, и его богатый потенциал дает новые возможности экспериментировать в изображении сюрреализма. Дэвид Линч — один из последних представителей данного направления на настоящий момент. Его «Бабушка» заключает в себе множество отсылок; в созданной режиссером карте символов, в нескольких измерениях, показанных в разных техниках, интересно разбираться, искать точки отсчета. Дэвид Линч во многих своих произведениях обращается к простым понятным моральным тезисам, но то, как он их раскрывает, то, в какой атмосфере, подчас ужасающей, он их находит и воплощает, достойно восхищения. «Бабушка» — это мир ужаса и насилия, в котором главной темой становится живительная сила столь необходимой человеку любви.