Create post
Art

Капелька в стране дизеля

Николаев
Николай Родосский

Пресс (z)-релиз к выставке Даши Макаровой 12 ноября в пространстве ISSMAG В надежде — а часто вопреки. Allegro agitato

Миф о висящем манекене в Волшебном Лесу (1938 — наши дни). Фрагменты интернет-расследования
Миф о висящем манекене в Волшебном Лесу (1938 — наши дни). Фрагменты интернет-расследования

По пути они сталкиваются с ворчливыми говорящими яблонями, которые кидают в них плодами. Тем самым Дороти добывает пропитание. Следуя по дороге из желтого кирпича в поисках Разума можно задаться вопросом, почему сквозь солнечный свет проступает нефтяной пот. По поводу известной музыкальной сказки производства MGM с Джуди Гарленд в главной роли складывается множество легенд. Одна из них часто циркулирует в интернете: якобы в лесах, мельком и на заднем плане, можно заметить фигуру повешенного.

«Волшебник из страны Оз» всегда был для детей парадоксом — детской сказкой времен индустрии, первым фильмом технологии Technicolor. Он обещал приключение, тревогу и Оскары. Я вспоминаю костюм (если его можно так называть) железного дровосека, металлическую краску на его лице, которая греется под голливудскими софитами. Бедный актер — страдает для детей; перед детьми, став машиной серебряного потоотделения.

А в русской адаптации Волкова, я помню только, что Бастинда, владычица фиолетового королевства приняла смерть от воды, растаяла и спеклась. Диктатура ползет через радиаторную решетку. Роберто Эспозито в своих исследованиях иммунитета заверяет: мы должны перестать проецировать на модель биологического иммунитета политические фантазии замкнутых национальных государств. Якобы аллергия исторгает «инородное», «иное». Замечая насколько наш взгляд на иммунитет пропитан ксенофобией, Эспозито вопрошает: что если мы откроем другую природу иммунности? Иммунность сложных созависимых частиц, систем информационной и химической фильтрации. Кожа — это не граница нашего мяса, защищающая от Внешнего. Это — орган, взаимодействующий со внешней средой. Так и радиаторная решетка: она работает как вне себя, наружу, так и пропускает через себя. Способна ли решетка фильтра стать трибуной, на которой расплавился диктатор-Бастинда?

В последних работах Дарьи Макаровой меня привлекает множество вещей. Первая из них — Дарья всегда внимательно относится к тому, как телеснится текст. Не просто как буква переходит в тело, танцуется и так далее, а как в цифровой культуре меняется соотношение букв, символов, иероглифов и соматических процессов.

Второй момент — ее буквы и слова всегда не монологичны, инсталляция разыгрывается по ролям. Этих ролей всегда множество. В данном случае это сказка-интервью между Капелью и Шутом.

Третий момент — в этом идея Salvage или Salvagepunk. Как использовать груды отходов ради выживания на свалке жизни (ever growing dump of life). В ее инсталляциях не столько проявляется возвышенная жуть: «смотрите, нас раздирают на куски данные, интернет жарит на мангале». Напротив, как обломки нефтяной, дизельной культуры после своей негодности смогут стать артефактами новой пересборки политической речи.

Четвертый момент — графика, цикличность нефти, сказочный хронотоп. Единственный в мире малыш-хронотоп. Все повторяется, кости мертвых становятся топливом, а мы — детки этого «заброса», слушаем про железного дровосека, идущего за смелостью к Разуму.

Дарья Макарова. Фрагмент проекта В надежде — а часто вопреки. Allegro agitato (2021)
Дарья Макарова. Фрагмент проекта В надежде — а часто вопреки. Allegro agitato (2021)


Что-то, что я хотел здесь передать — это обмен слюной с усами Пескова. Когда-нибудь под песни Короля и Шута нас возьмут на потные ручки семь королей бензоколонок и мы сможем повернуть их легенды вспять, проснуться от их индустриальных сказочек.

Система — это фантазия, в которую верят все (Саша).

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Николаев
Николай Родосский

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About