Не так давно сделал нецке, обезьянки, символ любопытства и глупости. что первичныо здесь, непонятно. Мастер и Власть, Всласть. То ли обезьяна похожа на человека, то ли человек ещё так похож на обезьянку. Чёрный юмор, чернявый такой умор. стыд и одновременно наглость, и всё что есть на душе тревожного можно ещё пере поручить хвосту. Пусть работает. пусть и мех трудиться, пушиться и встаёт дыбом, обозначает позицию. Бьюсь, пытаюсь на телефоне напечатать текст, а он всё время "андроидически" коварно меняет окончания, и даже надеяться поменять смысл! И вообще невозможно углядеть, что он там творит, тем более я даже собственных личных ошибок в редакторе углядеть не в состоянии. Всё время как-то отодвигал от себя "интеллектуальные меньшинства" А вот теперь привыкаю к мемуаристике. смотрю за окно, гусеницы пожрали всю листву, остались тончайшие прутья. Пруток, на котором и воробью не усидеть. Глядишь, а к нему пристраиваються юные листики. Эйзенштейна когда читаю специально пролистываю, 3-4 страницы вперёд. жуть, творю с такой надеждой что все эти страницы окажутся, позади и я так и не смогу сказать что так и дочитал его истории. всё это наперёд. слишком он хорош чтобы полностью прочитать, Как говорится от корки до корки. чтобы загнуть листы, чтобы подчеркнуть важное, чтобы запомнить. это самое тревожное время революция и то что после, во всей сложности. это дрожь. Это что-то после инфарктное и предынсультное. Мастер, научивший весь мир что такое успевший изрядно постареть кинематограф, вернулся в кровавую, изощренную Россию! слишком тонкая ветка, судьбы. поэт это ведь всегда наблюдатель, перелётная птица. это всегда " зыбкая тень" мятущася над ситуацией. Где бы спуститься. у художника есть возможности отстранено работать, байки-мифы картины, сценарий. Автор мог неосудимо, наотдохновенствовать в Парижских варьете и развлекаться с наивными мексиканскими революционерами. в конце концов просто мог быть "в хорошей компании", Но "ты" предпочёл шайку пирующих мошенников. Что может быть интересней чем-то когда налетчик решил не бежать с места преступления, а утвердилься остаться там навсегда. не грабить других, а зарабатывать самому. Рост.Нормальный поэт всё время хочет потанцевать с самым коварным с сильным партнёром. он не боится что "копыта" будут ему наступать на ноги. он сам подкова, он сам звонкий. Сергей Эйзенштейн вот писал, что если очень сильно любить книги то возможно, они распахнутся на нужных страницах, то есть взаимно полюбят тебя. Позволят открыть — чтобы открыться. Дни, но нощьно. переворачивать листки, читать эту книгу, это возможно сила читать свою судьбу — в-читать историю целого народа. малые откровенные строчки, открытые тебе по праву рождения, при открывают и большую правду.

Как сложится это биография как здесь всё у вас политический обустроено. Какие шансы? Какие возможности, по каким способностям будете отбирать? Помню на экспозиции "в музеи кино" на видел ИЗО Эйзенштейна, они меня поразили. Всё время что-то к нему льнет, да и он тоже верноподданнически льнет к чему-то. Прустовшина, и с другой стороны такой лихой Авангард. Вот он сам себе. "К некоторым легендарным персонажам сбегаются звери: Орфей. К старикам на площади Св. Марка в Венеции льнут голуби. К Андроклу — пристал лев. Ко мне льнут книги. Ко мне они слетаются, сбегаются, пристают". не просто страницы прилетали в неожиданных разломах томов к Великому режиссёру, но все какие-то цельные мысли какие-то камертоны. он убедительно их запоминал потом вкручивал в свои фильмы какими-то позициями, легендами, мизансценами. всё это обретало обороты крученого вала какого-то броненосца. и еще эта Мексика тоже все броненосная. казалось тогда, по временам многочисленных национальных революций что человечество выползает "из Потемок". освобождается женщина, создаются профсоюзы, левый фонт искусства шагает по планете. Книги из котомок, ещё раз книги, те как раз что не написаны и место их на загодя подготовленных полках всё ждёт. "И пустота ждёт их. "Книги должны обращаться в руках, как хорошо пригнанный ручной инструмент. <Я могу воровать их. Вероятно, мог бы убить. Они это чувствуют.> Я столько их любил, что они наконец стали любить меня ответно. Книги, как сочные плоды, лопаются у меня в руках и, подобно волшебным цветам, раскрывают свои лепестки, неся оплодотворяющую строчку мысли, наводящее слово, подтверждающую цитату, убеждающую иллюстрацию. В подборе их я капризен. И они охотно идут мне навстречу.Неправда! Нигде нет стенок шкафов — я держу их в открытых полках, и в ответ на ток мыслей они рвутся к голове. Иногда сильнее алчность излучения к ним. Иногда сильнее заражающая сила, несущаяся сквозь их корешки. Кажешься сам себе новым святым Себастьяном, пронизанным стрелами, идущими с полок."Слежалое. странное у мира привычка все складываться во что-то постраничное, это видно на обрывах и выходах тектонических плит. Теперь наш вход. Мир- брошурка, возможно уже дпже написанные, но ещё не разрезанные страницы старинных книг. Не так ещё прочли, недопоняли, бегло проскользнули. в Древних еретических книгах был ужасно мелкий шрифт и к ним придавали специальные очки, спрятанные специальные Тайны отделения за обложкой, а без очков это что? просто картинка. оптика, лучшая охранная грамотность в мире свечей. Острее. Прочтение- жест глазом ли, или как встарь, когда нужен специальный прибор распечатывать, распечатки. Ну- хотя бы деревянный ножик, и нужно эти странички последовательно располосовать. хочешь прочитать книжку сначала бери в руки ножик, надрезай, ращепляй.

Фрукт, устрица, врачуемое тело! Поход, и это какое-то гребничество. Лесная охота. шляпки. Обложки. телесные взаимодействия. Я как-то купил подобную книгу начала 18 века. так, просто ради того что она никем не разрезана. Места на немецком. А значит поэзия, никем и не прочитана. Тут что-то не до конца осмысленне. И если хватит Мужества и остроты лезвия можно стать тем последним и настоящим читателем. Остроязыким, открывашкой тайн. Ты и автор и наперёд. "сообщающий" должен Непременно предугадывать хотя бы собственную популярность. Художник всё время задирает свою шейку всё осматривается, слышат ли его там наверху. адресация. если раньше этот "верх" был небом, то сейчас этот верх верхушки небоскрёбов. Сверху, лавины и ливни. Обрушения, сполз уже Олимп куда-то вниз, в Черни. Оселилься. "К некоторым святым слетаются птицы: в Ассизи". Сель сошла, теперь иные авторитеты. это издатели, это те кто благословляют с трибуны. Верхние люди. "Роман с властью", для многих это наверное тоже самое что роман с рулеткой. "казино- казенный" — разговор с судьбой. У власти над дюдьми, есть свой запах, свой звук, свои шуршание орденских лент. Какая медь на вкус, если она позолоченная? Латунизированная, латинизированная и еще если на ней втисс- Ну — ты девизы. В чиновничей власти явно сосредоточено некое сакральное зерно. "Царский трон" — говорят, всегда под управлением высших сил. Там средоточие линий. Покрайней мере на это место на которое. "Все смотрят". "И вязкость этой «ауры», этих излучений (или туманностей?), роящихся вокруг самих виновников (и чем они ценнее мне самих творений), почти материализуется в подобие паутины, среди которой скользишь, боясь задеть [ее] или порвать, как тонкие и трепетные нити ассоциаций. И кажешься себе подобием мудрецов с Лапуты, трепещущих за сохранность своих паутин". пронизаность системы и кажущееся доступность. Вертикаль пронизана людьми, а люди пока ещё для людей весьма достигаемы. кажется что можно договориться. поэты и художники строят связи, рисуют свои паутинки, куда-то карабкается. картины вдруг взрываются кракелюрами, а поэмы вдруг осыпаются цитатами. Грянувший Пушкинский Роман с государством, чем-то напоминает ночные "банкеты Бабеля". приближение игра с опасным. И Сергеевич- не просто так легко-кирилый Поэт, а русский историк писавший о "пугачёвском бунте". окрылённый творец всегда точно уверен что он умнее, хитрыее и сообразительней тяжеловесной неповоротливой власти. особая подцензурность, это конечно "мнит". Тур ли кадрили, кадр ли мазурки? Он кажется "перетанцует демона. Часто ко мне на высокий этаж доскакивает, пёстрая Саранча или может быть это просто огромные кузнечики. Вот они внимательно смотрят на тебя, кивают усиками, а ты внимательно смотришь на них. кажется что сущности они глупые, недвижимые и пестро беззащитные в неизвестной среде., но поймать, или даже прихлопнуть их сложно, потому что в самый последний момент они успевают сигануть. так вот и творческие люди уверены что в диалоге "с тапком" у них всё равно есть свой Аргумент- на пружининости их коленей. Ещё фасетчатые глаза и даже кое-что на спине, то ли это подобие дополнительных глаз то ли крылышки. что-то носится, рядом, сигает проворачивает какие-то крылатые кульбиты., но мне такое разноцветные соседство неприятно. я тут власть. Веник носится за кузнечиком. Все, но носится по свету, в каком-то абсолютно не предполагаемым порядке. Эйзенштейн пишет про знаменитые тибетские латунные маски которые оказывается делаются в Одессе. потом их почему-то везут Тибет, оттуда уже их покупают чтобы продавать в Одессе в антиково- реальных магазинах. странные логистики странные пути. Я не так ли было и с когда-то сугубо коалиново китайским ноухау. Логика. Купцы из Европы привозили дизайны чтобы потом везти обратно из Китая партию Европейской кирамики, которая собственно китайцам и не нужна была, и такого они не понимают. Чашечки чайные, а потом в европейских салонах всё это громоздится под видом китайского фарфора. Хотя в общем-то он действительно самый настоящий, доподлинно китайский. и секрет то невеликий в "коалин" добавлять размолотые кости животных. Хотя как сегодня говорит нам сегодня мир главное не технологии, а организация производства и людские ресурсы., а технологии? что технологии, лишь один из сегментов который проще украсть чем самим над таким корпеть., а где украсть ресурсы обычныйе, и тем более людские. и вот несутся чайные Крипера везут, Продукт туда Opium, оттуда чай и чашки. высший класс. всё для власти всё для вкуса народа. Фарворы, фарфоровых людей, трудолюбивые искусные руки, так поэтически одарённо все это воспроизвели. усвоили все иностранные дизайны, под собрали для высшего класса "на стол". Глины, руды, энергия. Это не имеет значения. Арт, это даже не подпольный товар с Малой Арнаутской улицы, это цепочки поставок. что-то ввозят что-то привозят. кажется даже что безумное мельтешение тех кто вообще ничего не понимает, не несет никакой логики и здравого смысла. Вот слышны тревожные звуки за окном. Это куда-то мчится скорая помощь, а может быть даже даже две "скорые помощи". А может быть вся эта огромная вереница тащится — ищется на помощь целому государству, или какой-то огромной приболевшей общности людей. эта мигалка, голос "поэзия" которая вопиет. кричит она Возможно не потому что так устроена, а просто её мучают. Жизнь это вкусная еда в перемешку со стёклами. И это ничего. стёкла вполне крупные, их можно просто аккуратно выбрать, они довольно заметные. ничего ужасного тут нет. просто надо немножко потрудиться. и постараться не порезать ся разжовывая. Или на худой конец глотать побыстрее. сосредоточиться не на негативе А на позитиве, на самом так сказать вкусе еды. на той приятной толики которая всегда присутствует. Я давно занимаюсь граффити. Я знаю все секреты, до сих пор где-то в карманах меня спрятаны любимые "пимпочки распылители". Я знаю что в баллончиках бывает ещё остаётся "приятная малость". на худой конец, "банку" можно вскрыть и "та краска" иногда становится важным довеском к проекту. её можно позже уработать, например палочкой, пером. это Неожиданное подспорье и так хорошо годится на финальные акценты. Весьма! Весомый сладкий остаток. Блик., но эту важную столовую ложку, обыкновенный пользователь не доносит до губ. "Крохи краски" обычно люди забывают в баллончиках. Ах. только алкоголики знают что даже в пустой бутылке всегда найдётся 40 капель. эти 40 легнедарных капель иногда и есть то самое важное на которое можно опереться. 40° или 40 капель.Гуляя уткнулся в графити на стене, пошарил в траве, там конечно же там оказалось несколько пустых баллончиков. всё Как водится, никто не возится с утилизацией продуктов творческого горения. Они были, до конца добитые высушенные. это было понятно по их весу, ни капли краски в них уже не осталось. Вот что значит фирменный продукт, идеальный баланс, за качество, закачка воздуха и краски. Хотя многие уличные художники до сих пор не знают главного секрета этих полностью "обесцвеченных" контейнеров. Я тоже не буду делиться этим последним своим секретом. Но поделюсь хорошим лайфхаком. Мне казалось что я знал все секреты "уличного арта", но как-то увидел как один чернокожий парень- когда ситуация его баллончик "сдох", но немножко краски ещё наверняка осталось. Вот артист взял и сплющил баллончик ногой. Ловко так, привычно, подплющил. Действительно это так очевидно! Физика. это верно можно и правда в Мёртвый корпус силой "накачать" и вернуть былое давление. и ловко сцедить эту столовую ложку прямо в рот. Так обычно художника уставшего и опустошенного общество ещё давят пяткой и он ещё "ого-го на что способен". Целикова цельный мир так не похож на тот что повседневно нас окружает. Я не в ответе какие-то полупустынные страны. Там своя культура, не знаю что это за стиль, что это за люди. Авганистан, знаю что у них например свои привычки, специфический народный спорт что-то вроде футбола, в место меча, туша барана. живут сурово и агрессивно. ещё пропагандируют информативные публичные казни. сериал длиною в… Ведь война часть многих культур когда все зримо доходчиво прямо с детства. война объединяет многие народы это несомненно крупная ценность. Схода, только вот чего Лавин. Лавина-половина. Полу вина. Это хорошая метафора ведь ненависть не спонтанна её надо долго и поколениямт копить как камни и лёд. очень всё в нас не на пустом месте. раньше было такое понятие "батрацкие бунты". сегодня вроде и Батраков нет, а вот бунтарей по прежниму полно. настольные настоянные конфликты, маркированные и сертифицированные. такие штуки ценны — как старые традиции. всякие есть детали, и обоснования. например на территории нашей страны есть культура где очень важно кого-нибудь словить, привязать и помучить. Это мистерия власти, всех над одним, пир, особое зрительское удовольствие. Ломка жертвы, и все от мала до велика на это смотрели, а потом пробовали кровь бедалаг и вроде как говорят что это природная замена алкоголя. питьё как возможность прикоснуться к таинственному надпочечному эмоциональному разнообразию. Адреналин, адрено-литр, потому что в крови жертвы очень много бушует гормонов. Море. Шоу, театр. Разом! Это фактически замена всех удовольствий, на такой экологически чистый бодрящий " очень даже человечный" напиток. Что это за арт-шоу. Древняя часть традиции, скреп, мира учавствие, с возможностью прочувствовать иного человека- забредшего сюда чужака. Суд. культура или преступления. И вот вопрос, кто мы такие, в чём наши зримые маленькие радости? Кто мы в проявлении своих высших, то есть самых "низко насыщенных эмоции"? Жители "этого-того" племени или мы люди цивильные. наши недостатки что это, свойства нашего воспитания, ужасы нашего климата? Искажения, и деформации, это свойство "нас"? Так всегда, это и есть великое оправдание. вот в полупустынях, на окраинах Мира постоянно испепеляют города. может и не города А так городишки, ничем особо гордится, мы не знаем что это? может быть это их такая специфическая Цивилизация, "ад как свойства культуры". днем поют- вечером режут. Возможно это завсегда так было, пустыня наступает, города приходится бросать. можно в конце концов и на прощание весёло поджечь оставляемый хлам. Сила шоу, динамичное разрушение. удивляешься — когда сумели всё это настроить. такое должно быть под покровом обычая. Ну вот когда здесь, на наших равнинах, в привычных идентичностях, такое. тут на мирных полях, все под боком, и сражаются люди с одним языком с одной краснющей кровью, сразу ясно что это совсем не "за всегдашняя Мистерия суда", а нежданная трагедия. Европа, тут не по адресу, тут нет тут таких сакрально- кровопускательных традиций. ведь бывает по-разному и трагичное священное никто не отменял. по-прежнему важны Костры, гекатомбы и чего-то такое внушительное, столбовое. Акт, мессианства, опыт как устраивать геноцид и казни, инаким. говорят того самого жуткого быка в котором греки запекали мучительно людей у них забрали финикийцы. Соседи взяли его ради своей тучной сакральности, а уже потом, когда греки уничтожили Карфаген то первым делом забрали обратно того самого Бронзового быка в котором когда-то греческий тиран правитель из жарил ради бета-теста самого конструктора- создателя чудища. кто-то волочит "троянского коня" кто-то "критско-сицилийского тельца". и всё вот туда-сюда — таскают этих граммо- гласных истуканов. Бронзовят. Носят на руках, из городов, согласных на всё- редкости исторические достопримечательности.Насилие- как образ мысли, предпочтение отдельных племён. Вкусы как, часть менталитета, важная дорога к выживанию и возможно даже Тропинка к прогрессу. Стороной! таких не любят, таких боятся, с такими воюют. В эту схему можно не талерентно заглядывать и доводить её до абсурда. Боевые действия. возможно для кого-то этот горячий фронт — семья и её традиционные ценности. Воспитание это тоже боевито, и будет чем-то похожим на диктат, "на когда" взрослый индивидуально, или как сам общественный организм мучит юные создания. Даёшь диктант. Возможно в будущем когда-нибудь Семья объявится тоже чем-то тоталитарным и гнустным рудиментом. Он что-то вроде того "греко-финикийского быка" в котором жёстко фиксируется человек и уже не слышен больше его голос. Но через особые трубочки, устройства слышен только громогласный внушительный рёв. человек в скафандре, люди механизмы, наделённые интеллектом роботы. Медноголовые, оспоренные. Сегодня норма это некая группа людей что имеет наглость каким-то своим причудливым образом воспитывать "нового человека". Всем Подавай инновацию. бывали времена весьма массово воспитательные. Цель! подход физкультурный даже можно сказать сельскохозяйственный. Объем детей измерим, как концепция все будующего блага нации. Сады, лагеря, молодёжные организации, подсекции. воспитание или диктат. садик, палисадник, клумбочка для всех или жестокая прополка сорняков и диктант. Какая система сейчас сражаться против насилия? есть ли вообще такая штука в старо и новых изобретениях человечества. Пацифизм- точно не механизм, наоборот это мощнейший домкрат милитаризма., а где хотя бы детали, от мирного строительства иного. Шестерни. уверен что точно это не политика и не наука, и не образование, хочется верить что это "арт", и свободная работа. Творчество и созидание, как раз и есть пластырь, шина (комп. термин) бинт — "миру не мор". Время милосердия, на что оно. Чтобы прямо на болячку, "лепить", обхватить проблему, не дать гангрене расползаться.Передышка, перед смертоубийством. "Бальзам" может быть временной мерой. Скорые припарки могут быть только для того чтобы срослись сокрушенные кости. отдых- но лишь для следующих битов — битв. Всегда очень трудно охватить картину единым махом Да проще как-то сегментировано покурскому по главам Что происходит в каких конфликтах по-настоящему участвуем Неужели это ещё греки и троянцы. Неужели это ещё "Битва за тело тельца". сериал с продолжением. многочленка. раньше кстати очень тяготились термином "война" он выглядел чем-то архаичным и от этого не настоящим. поэтому был введен в употребление термин "компания". реляция, деление на этапы и пункты. "Первая мировая война" — не может быть вечной. нужно пополнять убыль, делить и членить "фразы". потому что в какой-то момент оказывается что некому воевать, и нечем. Нужна передышка, иллюзия конца, для простецов. очень трудно набрать "мышечную массу" когда стресс. для правильной весовой категории нужна улыбчивость и отсюда уверенность в завтрашнем дне. И самое главное настоящее как отсутствие стресса, как методика правильной подготовки к будущим испытаниям. когда-нибудь будут конечно невзгоды Но сегодня надо отьедаться, спокойно заниматься семейными проблемами, воспитывать потомство. Ну и конечно не дремать. ведь конечно грядёт и вторая и третья фазы. Сюда. "Мир", и доброе комфортное строительство как стабильное состояние, это лишь досадная передышка. Отсрочки. Готовы ли мы на самом к миру. по-настоящему и без вранья. потому что поводов для воспоминаний, ретроспекции, обид и конфликтов найдётся предостаточно. Но если истенный повод прощать. "Оставить", и ради чего прощать — ради того чтобы сеять хлеб и разглядывать в телескоп звёздочки. Куда направлен наш опыт, хилый дом мы строим или крепкую камеру? Начало насилия не в заламывании рук, а в садизме улыбки, того чувства которое начинается в иронии. само ирония. Шутки, как ступени к неизбежному. Разлад начинается в осмеянии, в унижении, вышучивании, умалении. начинают обычно себя потом мягко переходит на соседей. Дураки- глупцы, они не люди, они иные, невмененные. Изгои и с ними можно делать все что угодно. ясно одно конфликт- война не может быть стабильным состоянием общества. растрачивать силы бесконечно невозможно, запасы и склады истощимы. Долг. всё-таки когда-то нужно вынашивать и растить детей. Шить в тиши мундиры и флаги. Точить топоры войны, настаивать долгие яды. Чтобы срубить дерево надо его сначала вырастить. Сначала "потом" и днями потрудиться, чтобы когда-то "по мере роста" красиво разрушить старый дом., а чтобы очень красиво его разрушить, нужно для начало, надёжно и красиво его построить. Чем вменяемей разрушение, тем достойнец должно быть создание. Кулич в песочнице или здание, храм? Выходит- разрушение насилие нужно тщательно за-готовить. загодя на планировать. войска формировать, раненых врачивать, изобретать новое оружие, вакцины и доктрины. чтобы была смерть нужно "пристроить клады", построить склады заготовить гробов и медикаментов. мы всё время в делах за про-священие, Но вот что мы спасаем жизнь или смерть? какую батарейку накачиваем энергией? созидательная или всё-таки жертвенная у нас культура. Не понятно для чего длиться наша цивилизация, достойно умирать или красиво жить. Куда мы движимся, для нужного затяжного мира или для бодрой войны? цивилизация это против хаоса! это значит осмысленное, структура, дальний расчёт. Запасы чего копим, топлива неневести, или наивности. Мир вне его бытовой ценности кто он? Сплошь нервы. Реальность дана ли нам для подготовки к чему-то большему чем жизнь. Свято место, лобно, и кандидатов много. имеем претензии, справедливость, сакральное- духовное, вне матарияльное, смерть. Мы задиристые, конфликтные, агрессивные, напористые и не про войну. вопрос, а про то что же такое явление как наше искусство. куда устремлены наши лучшие проявления? Подготовка к истерическому саморазрушению. Возвание на фронты. Карфаген реальности должен быть разрушен. Эдиповский сфинкс. Загадка. Как там в рассказе Зощенко "нервные люди". "Уйди гаврилыч- тут и на трех ногах устоять невозможно! не то что тебе безногому инвалиду тут удержаться". Архив, история. Чему сейчас служит музей, что он запасает и консервируют. хранилищя это заблокированые конфликты. Мины ловушки. Боль. кому сегодня сегодня важен арт бой протестантов и католиков, кто различает сегодня картину по этим политическим мировоззренческим граням и противолежащим партиям. Мины ржавеют, уже непонятно какая эта конструкция, кто их заготовил кто оставил, греки или троянцы. финикийцы или римляне. корпуса мин это- или их ржавые шлемы и латы. Лига или провинции? восток-запад. Тридцатилетняя война. Шов, конфликт реформ который разорвал когда-то Европу. это трещина прошла по всем странам добралась и до наших краёв. Была попытка быстро как-то всё это сшить заклеить разобраться с проблемой засыпать ров. Уничтожить ересь. И что это зажжённый факел или встающее солнце революции? Заря нового оцифрованного Нейро мира. Мы в мировых конфликтах. всегда брали самое современное и лучшее. Держась какой-то своей стороны. католики и протестанты. Взгляды, извечное Противостояние, как характерезовали "тогда" в наших землях — "Еремеева ночь". мирный город и это самая, "фестивальная ночь ножей". Ночь музеев, откровений и городской правды. Когда можно одним махом. Когда можно наконец избавляться отличного, от того что тяготит. утилизация, реновация. музеи обычно закрывают, распродают за рубеж активы. Больше никому ненужные книжки на родном языке жгут во дворах. дворцам вдруг объявляет войну на хижину мирно. может ли музей сам "себя выпороть", анулировать. Может ли институция проверить себя, остановить работу. Заморозить. любопытно описывает Сергей Эйзенштейн наплыв удивительный литературы в любимый магазинчик "на Кузнецком". оказывается в эту лавочку перед бегством из Россией приносят послы свои загадочные библиотеки. Причастен ли архив к происходящему. что это за такой последний отцепной вагон? Что это за поддон. Сток. Эйзенштейну вот почему-то попалась все перуанская и мексиканская литература., а феномен "последнего вагона" это тот самый страх который он никогда не смог из жить из себя, это перегруженные железнодорожные пути под Смоленском. Неотвратимо надвигающейся состав, неменуемость встречи. культура как задний ход и последний вагон становится вдруг первом. и он не остановится. последний Музейный оплот. ведь сегодняшняя "галерея" она как доменная печь, и неостановима. Можно ещё дать заднюю передачу. Откатиться. Инкубация, сон, высиживание. Культурка, золоченое яичко. Это детище нельзя покинуть, нельзя и по кукушкински подкинуть кому-то. это свое. выносит сор из избы потому что избу освобождают. возможно и русская литература из каких-то западных посольств тоже оседала в какие-то лавки или мусорные контейнеры Парижа и Берлина. страница прошлого это ранимая заплатка, это то что уже никому не нужно возможно за это берутся лишь старьевщики и искусствоведы собиратели. использованные бинты кого они утешат. Простите! а где вы, где все эти последние Пушкинские облатки кто их простирнул, про сушил. ценители прекрасного которое на поверку оказываются гадким и даже постыдным. дела времён минувших. Эйзенштейн сам был таким же собирателем. Зачем ему было учить японский язык, если вряд ли он когда-то бы добрался до "той Японии". спасительные книги на неизвестном языке, "чтобы было" спасительные непонятные картины, письменное которое можно расшифровывать потом всю жизнь. Сказания и так ими Советский командир тоже спасался исследуя иероглифы Майя. он просто как марадер- трофейщик подобрал какие-то весьма ценные листы и решил обусловлено изучить их неясную ценность. ведь оказалось что он единственный кому это во Вселенной и по-настоящему Интересно, а значит и по плечам. по погонам, по звёздам. книга открывается тем кто полюбил её, она не может без Взаимности. история ранима ее столько раз предавали. она раскрывала свои объятия не тем. "Последний вагон", отхожий это архив, это склад, это конечно же багажный прицеп. корзина- картина, картонка и маленькая собачонка и это собачонка это мы. Привязки, вожжи, хвостики. Зелень культуры. Поросель. Институция — это такой парник, если забудешь разок полить… То катастрофа, и все предшествующее зазря. без присмотра всё сразу завянет и превратится в гербарий. в слове галерея есть что-то Сельскохозяйственное оранжерейное. Цикл предполагает работу с живым. Все эти циклы вечные. Склеп место- во времени. когда закрывается доступ к хранилищу знаний закрываются и цивилизация как проект. Хотя сухо- гербарий это именно то что сохранять проще всего, этому не нужен уход. нужно просто повесить замок и приставить часового. что мы собирали в свои музеи, мусор или всё-таки что-то настолько ценное что надо закрыть на засов изнутри, беречь прежде всего от человека, любопытного исследователя? Пушкин вот всё пробивался и лез в эти самые архивы и даже был допущен к самому самому тайному государственному "вольтеровскому залу". кто же всё-таки пишет? кто такой, исследователь иллюстратор, куратор и художник? человек искусству-кто он? кормящий родитель, или авто доильщик. может ли скотник позволить себе не выйти, не питать агнца. младенца, свое дитя бросить на помойке, заняться чем-то более важным, например загаром. Деятельность. Суета, вертишься, примыкаешь! Значит именно это сегодня самоя важное. Вот например люди играют в Городки или ещё во что-то более увлекательное, так достойно наполняют свой досуг и жизнь ярка. С интересом, драйвом всяк чего-нибудь коллекционируют, страны и континенты магнитики покорённых городов на холодильник. люди яростно отдаются таму что они называют настоящей, насыщенной жизнью. Но вот наступает кризис, визы, талончики, ограничения, плохая — недостойная, не настоящая жизнь., но потом что-то сознательное происходит и люди говорят себе. "Надо же- уже год, не был заграницей, не ездил на рыбалку, уже год не смеялся, не слушал любимую Оперу". И вот, ничего страшного. не напыщенное. Факт, так неожиданно приходит забвене самого козалось бы, самого ценного и важного. И самое удивительное в этом состоянии это не то что человек будет кого-то обвинять что у него украли счастье. музей закрыли. (клоунов-художников забыли) самое удивительное что человек боится себе признаться, что просто ему это не так было и важно. это всё не настоящее это всё даже не чечевичная похлёбка. Искусством можно пренебрегать, если брюхо пустое. не тем мы питались, культура оказалась чем-то без калорийным и не надёжным. Это была суета, все люд искал каких-то глубоких впечатлений А теперь он бросился за подлинными ценностями. Эйзинштейн пишет, "Сотни людей проходят мимо цитаты, пока они ее не обрели сами в своей и по своей области — тогда они ее видят: она им подтверждает или помогает доосознать, до-тянуть". "Держи хвост пистолетом, или пистолет под хвостом, или пистолет хвостом, или"… Вот стоит герой в очереди за едой, с канистрой. Проперчонное, ненужно, это совсем и не то что несомненный продукт — кислород. как-то сегодня время морского отлива, и схлынула ненужная волна, и даже по-моему пены не осталось. Ушла манетизазия с блогов, и также у многих ушло и творчество. стихи стихли, неценно то на что сегодня не тратится ни денег ни сил. Художники вдруг понимают что не рисуют! Неможеться, потому-что чудовищные силы зла, нанесли по его хрупкому миру конкретный удар. Накаут. Мастера потеряны для зрителя, и при этом те же самые художники "безударно" моются, гигиенизируют, кушают, и обретают себя как потребители. Наказан — ные. нет у них потрясения самых глубинных основ, люди по-прежнему чистят зубы и занимаются любовью. Духовная жизнь идёт, уже какими-то канализационными каналами подсознания. Кружководы. Пришло понимание того что искусство зачастую это всего лишь наполнение "досугом", весьма качественное и полезное убийство времени. Арт- развлечение, это что-то, во времена испытаний совсем неважно. это не запасной парашют, это мешок утяжелителей. Но "тревожное сегодня", как раз картина такая что мы не можем позволить себе убивать наше время на ерунду. уютное времена всегда есть иллюзия того что ничего не происходит. Комфорт, такая могучая жизненная иллюзия, она в том что люди приезжают к морю, готовы потратить, любить, убить свое время, по тусить. Быт, да и выживание, считая что это важно для здоровья, то важнейшее и для крепости души. психику мы путаем с душой. Но можно и без этого. "Котята", и все милое, комфортабельное сегодня не актуально. Вызов. Комфорт от которого можно сознательно отказаться, то непотребное творчество которое лишь приятности, отдушки и присыпки. Сегодня можно просто забывать такое искусство, как просроченный билет. так на бегах выбрасывают все эти билетики, как конфетти. ведь ещё секунду назад вся эта кипа в карманах стоила целое состояние. То были надежды, ценности, имена фаворитов. Но вот Гонг и вытряхивают всю эту труху из пиджаков. это дурная привычка уд, реверанса. Автоматическое сопение. Все как болтание ногой, тремор, влечение, привычки когда ты этим одержим. Но когда ты вдруг понимаешь что уже месяц как "не грыз свои ногти" и не болтал языком попусту- откровение. Забыл свою любимую Забаву свою порочную привычку, и при этом ничего кардинально не поменялось. тебе было чем заняться, и без этих сладостных мгновений сам утешение. И что после этого такое человек, во всей его целостности. припарки примочки. Что такое война как не прихотливое состояние нашей психики. Мы дрож земли. Мы всегда были именно такие? Дерзкие. Гнувливые и довольно жёсткие. только Искусство, вариант стать мягче душевней, чётче и чутче. творчество как концепция выкормления, выхаживания, появление нового, опекание жизни. В сегодняшней транскрипции это значит слабое, трогательное, болезненное, умирающий без поддержки. Не токсичное, не атакующе значит как бы и не жизнеспособное. Сегодня время мускулов и зубов, но сила искусства не в нашем природном инструментарии кусания и царапанья. всё нас сегодня призывают к драке. Но для меня культура это путь противолежащей войне, это возможность решать те же самые проблемы что решает дикая или даже кибер война, но другими методами. Снятие напряжение и конфликта- это не вопрос к политикам, это вопрос к человеку. искусство сражается искусство всё время что-то отстаивает. себя Вот только оно никак себя не может защитить. Диалоги. По моему мнению, подлинные художники сегодня живут только в Афганистане там 50 лет идёт Война. И там нет никаких "гаражей", "тейт помоек", "гес-саркофагов" и иных музеев современного искусства. Но там есть настоящее искусство, вне кураторов, и гос политики. всё там народное, там плетут коврики с вертолётами, беспилотниками и автоматами Калашникова. Бытийство, история становится пончо или даже плетеными тапочками. Движется на теле или на постеле. искусство становится эпосом — орнаментом. Почему-то Мы привыкли что слово искусство похоже на слово искусственный, значит это все там должно вмещатся должно быть мнительное и не настоящее. Мы давно Забыли что все ценности недостаточно принять их нужно отстоять, их нужно взять самим и причём это делает непременно каждое состоятельное поколение. непримиримость познавания, священная обязанность. и здесь важнее слова священная который ни к чему не обязывает. это соответствие Это проверка это "багажная рамка", проходишь ты туда или нет. Металлоискаталь на человечность, вот искусство. в 20 серии мультсериала "cowboy bebop" есть сценка когда Несокрушимое существо, супер солдат против которого никто ничего не в состоянии предпринять, проявляет вдруг абсолютно неожиданную слабость. безусловный победитель вдруг получает маленькую ранку, пустяк каким-то ножичком крохотным в ногу. и вот испалин валяется и плачет и кричит что меня поцарапали. как так можно! что вообще за люди такие при этом он перебил пол города. причиняя боль и страдания другим монстр на себе этого никогда не испытывал, поэтому всё ему было легко. всё на веру Всё бескровно играемся, мы понимаем что прекрасное может и ранить, но оцарапаться, и поддаться мы не готовы. Не можем мы брать в руки настоящий острые предметы, "кисти, перья и резцы". Зато, не зная горя готовы брать в руки оружие. Как нам жить и творить не калечась, ведь создается иллюзия что это, мусическое, нечто абсолютно безобидно и беспутное? Новое время это значит лишь новые искусства. Если ты не состояние шагать вперёд то ты смело можешь мутить воду, в конфликтах, "компаниях", "реляциях", делах постмодерна, так бесконечно, деструкциировать, и синтезировать деконструкт."По цитатам никогда ничего не создашь и не выстроишь. Надо строить до конца, крепко войдя в конкретность явления" Эйзинштейн. Арт это совсем не про Веру не про Доверие и не про Уважение, это про чувство, про возможность безысходного подвига. мы откладываем свои силы на у прямую жестокость Хотя есть место тут и устройству жизни. Ведь все вековые конфликты держатся на том что чего-то, где-то и кому-то непременно, не хватает. То земли, то денег убыль, и надо срочно это забирать. Хватать, запасать, пусть даже и пустую Славу. Творчество вот реальная проблема которая стоит перед человечеством, все потому что это текущие дела. дела исследовательские научные, познавательные. Если где-то не хватает кому-то там, чего-то может быть поискать иные методы хозяйствования, или места где всего в достатке, и не будем заглядывается на рай! Давайте посмотрим хотя бы на ближайший космос. Арт не про людей, но про жизнь и не может быть не подлинным. Лозунг. "Не убивать, а узнавать". творение. И что это, пространство пережитого, пространство сна? Ханже-ствености, современной культурной жизни. Время иное. сегодня час "когда всяк уважающий себя" куратор или музей честно признается что он всё это время лишь дурачил людей, всяким мусором., а вот теперь он настоящий, и выбрасывает весь свой мусорный задел на помойку! закрывает свою шарашку на замок и уходит, из культурного пространства." "выходит в окно". это мужественный, индивидуальный поступок. это достойно уважения. Хочеться сказать спасибо всем этим чесным людям что они нашли в себе силы. лишились денег и публики, взяли паузу — само- удалились. обидно только что они не выйдут окончательно из своей ложной профессии. что это было? исихазм или отмалчивание? Господа неожиданно создавшие свои позиции, где-то Отседяться, возможно придумают план как отбить расходы. По тренируются как заработать еще больше денег. желаю им только ещё большего мужества и уважения к себе."Ты холодным штыком моё сердце горячее, не жалея мундир осади- остуди".Прозорливости. Всё-таки культура притягательна, есть в ней особый шарм. вот Серёженька пишет о том что в первой Конной армии были очень популярны очки. как-то вид Совсем иной, если у будёновцев — очки, лорнет и пенсне. некоторые умудрялись даже сразу по четыре пары надевать. возможно от этого возникает особая острота и пронзительная глубина класового чувства.