Для фильма, в котором происходит столько убийств, он на редкость медидативен. Можно долгие минуты наблюдать, как герои просто молчат и курят и смотрят друг на друга и получать от этого истинное синефильское удовольствие. В эпоху инфошума, вербального, кричащего, в которой мы с вами живём, молчание обретает особый смысл. Фассбиндер открыл это ещё в 1960-х, филологи-постструктуралисты озаботились этим в 80-90-х, а мы с вами можем в более полной, по сравнению с Фассбиндером и постструктуралистами, мере, наслаждаться этим сейчас, например, в 2017 году.

В этой сцене главные герои следуют по улице после очередного убийства и прямо вот-вот перед следующим. Убийства настолько здесь обыденны, в том смысле, что часты, что Фассбиндер как-будто извиняется перед нами и никогда не показываетих в лобовую. Вот — живой человек, вот смена кадра, и вот человек уже мёртвый, причём не естественным путём. Это тоже фигура умолчания — умолчания об убийстве в киноязыке.

Это большой фильм о молчании, которое, возможно, и есть источник счастья, хотя герои страдают.

Женщина молча раздевается, молча призывно ложится на пол, и в этом нет ничего оскорбительного, зато когда она начинает хохотать, то тут же получает по лицу, потому что это — уже осокрбление. В этом мире молчания прекрасны только те моменты, когда герои (да что там герои, давайте говорить честно — мы, ведь мы всегда отождествляем или сравниваем себя с героями фильмов) — молчим.

Обнажённая грудь — это тоже молчание, но только формально, нам понятно, как она кричит.

Посмотрите этот фильм молча. До новых встреч :)