Перенос — главная движущая сила психоанализа, это то, с чего начинается анализ. Субъект, выбирая аналитика, даже не догадывается почему он решил приходить к этому человеку. Он уверен,что другой знает о нем больше чем он сам. Субъект предполагаемого знания, как говорит Лакан. Истинный вопрос не артикулирован, скрыт под маской мигрени, плохого сна, или же другого, как правило, банального запроса.

Итак, жребий брошен, высказано перовое слово. Первые слова вернулись, как будто не найдя своего адресата. Анализант замечает, что говорит он не с аналитиком, точнее не с человеком, а с неким местом, которое возвращает сказанное только что, либо сказанное 10 минут назад, либо неделю и даже годы тому назад. Так рушится хронологическое время, так рвется пространство, именно таким образом, за счет переноса начинает пульсировать бессознательное. Анализанту не на что опереться, не за что ухватится во время анализа. Он встречается с собой как с другим, другим отчужденным, вытесненным. В бессознательном нет времени, пространство дискретно, фрагментировано. Через эту встречу анализант не может не ощущать субъективного искажения времени и пространства в кабинете. К Я анализанта обращаться незачем, ибо это очаг сопротивлений. Что же имеет аналитик с своем распоряжении, кроме сформировавшегося переноса? Безусловно это слово, речь, интерпретации, направленные к Unbewusste анализанта. Если же аналитик будет работать в душеспасительном ключе, будет привносить свое Я в анализ, тогда он рискует, говоря словами Лакана, наложить шов на бессознательное. Психоаналитик исходит из гипотезы о том, что не он поможет анализанту, а анализант сам поможет себе, через место аналитика. Психоаналитический дискурс строится на пространстве и времени, в диалектических отношениях аналитика и анализанта. Эти отношения не похожи на какие-либо отношения за пределами кабинета. Аналитик старается этим формализмом пространства и времени выхватить анализанта из повседневности, с целью создания новой системы отношений в жизни анализируемого.

Первоначальная пустота кабинета наполняется переносом анализанта на аналитика. Образуется новый опыт переживания пространства и времени в жизни субъекта. Границы кабинета и окружающего мира предстают фронтирами — нечеткими взаимопроникающими элементами. Субъект со своими переживаниями и мыслями после сессии, возвращается к привычной жизни, перенося через эту границу свой новый опыт. Теперь анализанту предстоит сравнить бытие в кабинете и вне его.

В кабинете всегда двое говорит Фрейд, он прав, если взять за основу два тела, находящиеся во время сессии в речевой связке. Но всегда есть элемент номер три, ради чего и встречаются аналитик и анализант. Вопрос «кто говорит?» ответ — субъект бессознательного. Именно третий элемент раскрывается в аналитическом поле, психическая реальность субъекта, с которой не знаком не аналитик, не сам анализант. Этическая позиция аналитика позволяет родиться встрече анализанта со своим бессознательным, Реальным, то есть с кромкой психического.

Свободные ассоциации для анализанта, представляются вовсе не свободными, а четко связанными цепочками означающих, раскинутыми через бытие субъекта. Навязчивое повторение как будто играет с анализантом, указывая на его децентрацию на то, что в своем доме он, мягко говоря, не хозяин. Анализант наталкивается на одни и те же символические конструкции, где уже заранее прописаны роли, маркировано наслаждение. Кабинет- крайне искаженное пространство, он становится местом встречи с желанием, но не своим, а желанием другого. Хронологическое время перестает существовать, на его место приходит время логическое, то которое можно ухватить лишь в последействии, как событие уже совершенное, как речь уже высказанную.

Так как это пространство и время принадлежит анализанту, только он назначает время окончания анализа. Только он совершает выбор встречи со своей психической реальностью или же выбор привычных воображаемых идентификаций и символических конструкций. Только субъект может открыть новую книгу своей истории. Выбор за ним.