Действие фильма разворачивается в маленьком американском городке у моря.

Первая сцена, на первый взгляд случайная, вводная — задает тон дальнейшему повествованию. Два брата рыбачат в лодке с сыном одного из них. Главный герой Ли Чэндлер задает вопрос мальчику о выборе между ним и другим мужчиной — его старшим братом Джои. «Кого ты выберешь, меня или отца?» Таким образом артикулируется семейная топология, желание занять позицию отца — возможность и невозможность, связанная с этим. Из дальнейшего развития сюжета мы знаем, что, в какой-то степени, старший брат был в роли отца для Ли, хотя у героя Кэйси Аффлика у самого трое детей и любящая жена.

Нужно отметить сам город и время года в картине. Он безлюдный, промозглый и унылый. Жизнь героя так же депрессивна — рутинная работа день за днем, что — то происходит, но все как — бы фонит, заслоняет нечто в психике главного героя. Внутреннее напряжение Ли выливаются в драки в баре и ругань с клиентами. Затем зритель и главный герой сталкиваются со смертью. Умер его брат, который был ему за отца.

Сама жизненная ситуация ставит его на место отца, теперь только ему нужно заботиться о похоронах и племяннике, который, как мы уже знаем из предыстории, не видит Ли на замену отцу. Джои написал завещание, в котором просит младшего брата занять его место — присматривать за сыном, лодкой и всем остальным. Судьба дает шанс герою картины осуществить желаемое, но, как в последствии мы видим, этот шанс уже второй.

Если вспомнить миф об Эдипе и праотце Фрейда, можно сказать, что каждый мужчина хочет стать отцом, заняв тем самым, его место, место отца мертвого, место того, кто в скором времени его лишится, так как будет испытывать посягательства уже своих сыновей. Вспоминая «Тотем и Табу» можно напомнить, что праотец тот, кого убили сыновья и испытали аффект вины как следствие. Как видно по картине, стать биологическим отцом, вступить в брак — не одно и то же с позицией в психическом субъекта. К слову говоря, в семье отец есть, но по тональностям беседы совершенно ясно, что роль его номинальна и этой самой номинальностью и ограничена. Возможно, это место утрачено им, или же никогда и не было занято. Место отца занимает Джои, у которого проблемы с сердцем. Он всех успокаивает, он терпит жену-алкоголичку, он помогает младшему брату, у кого в жизни не клеится. Перед нами открывается семейный фантазм, с местами и ролью для каждого из участвующих.

Вернемся к Ли. В своей семье, его сложно назвать отцом, скорее сыном свой жены-матери троих детей. На это нам указывают ее придирки, ее желание мужа-сына поправить, пожурить. В остальном зрителю открывается часто встречающийся, большей частью закономерный семейный быт, давно вместе проживающих субъектов, где даже секс уже не очень то и нужен. Фантазии об одинокой жизни под пиво в гостиной можно, набравшись смелости, назвать типичными. Для психоанализа такого рода фантазии не лишены смысла, и в дальнейшем у Ли будет возможность испытать все прелести одиночества. После смерти старшего брата, герой Аффлика живет с племянником в их доме. Ему не избежать сравнений с братом-отцом. Долг перед братом толкает его на замену отца, но возможно ли это сделать в психической реальности? С этим, как мы замечаем, у Ли проблемы. Есть желание, но нет возможности — есть не-возможность занять место не-мертвого отца. Мне видится эта проблема центральной в ленте в психоаналитической оптике.

Джои, старший брат назначает опекуном именно Ли, а не кого-то еще. Он бессознательно знает о желании брата, он дает ему второй шанс.

О первом упущенном шансе стать отцом мы узнаем из истории в семейном доме Ли и его жены Рэнди. Хочется сделать акцент на последействии. В полиции Ли полон раскаяния, заплаканный он признается даже в том, что в общем-то не главное, в том, что лишь усугубляет его положение. Он говорит о пьяной компании, наркотиках, о жене, которая устроила скандал. Ли хочет, чтобы его посадили, он один «знает» причину произошедшего, поэтому валит вину исключительно на себя. Из его рассказа становится очевидно, что жена его унизила перед друзьями, окончив их посиделки. По всей видимости перед нашими глазами открывается внутренний мир Ли, его бессознательное желание отдыхать с друзьями и помеха в виде жены и детей как следствие. На лицо напряжение между инстанциями Я и Сверх Я. Императив последнего заставляет главного героя быть хорошим мужем-сыном и слушаться мать-жену. Он все еще находится далеко от позиции отца. Вся его речь пронизана добрыми намерениями, которые нарываются на оплошность, ошибочное действие в виде незакрытого экрана на камин. Подавляемая агрессия на всю жизненную ситуацию находит свою разрядку в забывчивости. И масштабы трагедии могут говорить лишь, о силе внутрипсихического напряжения. Дом сгорел дотла, дети погибли, жена, еле уцелев, развелась с виновником. Невыносимость боли утраты детей, невозможность быть наказанным, разочарование в виде свободы и права на ошибку, как говорят полицейские, толкают Ли на попытку суицида. «Забыв» перезарядить пистолет при попытке суицида он остается в живых. С этого момента он живой мертвец. Он сделал выбор в пользу жизни между двух смертей, ведь смерть в символическом в какой-то степени, пусть и с натяжкой, но состоялась. Уместно заметить, что место отца, если он пока и не занял, но, по крайней мере, приблизился к ней точно, став не-мертвым. Теперь можно объединить в одну цепочку произошедшее после смерти старшего брата и в доме четы Чэндлеров младших. Субъект явно стремится к позиции места отца.

Любопытно проследить как пытается справиться с трагедией и крахом семьи Рэнди. Она разводится с Ли, выходит повторно и второпях замуж, беременеет, пытаясь забыть прошлое и восстановить символическое. От мужа она отказывается то ли от обиды, то ли от невозможности быть вместе, то ли от всего вместе. Оба персонажа сталкиваются с Реальным, с провалом символического — со смертью. Показательна их случайная встреча, на которой бывшая жена просит прощения за жесткие слова в адрес Ли. Доходит даже до признания в любви. Рэнди страдает не меньше своего бывшего мужа, она явно не может забыться в новых символических координатах. И являются ли эти координаты новыми, если она опять в браке и с ребенком ? Ее попытка вытеснить трагедию, даже более неудачна нежели депрессивное бездействие Ли. Ее желание взвалить всю вину на него, обернулось раскаянием, осознанием своего участия и роли в случившимся. Да, Рэнди пытается начать сначала, но новый круг очень напоминает старый. Попытка избыть боль оборачивается проживанием боли заново. Навязчивое повторение, как основной психический механизм, заставляет субъекта начинать сначала.

В бессознательном нет смерти, нет возможности помыслить свою собственную смерть. Во сне субъект сможет лишь зафиксировать со стороны свою смерть, все равно смотря как бы со стороны. Умирают всегда другие. Тем не менее, у каждого из этой пары остаются мысли о прошлом, мысли о том, что помнить нельзя и забыть невозможно. Это их объединяет, это и сохраняет любовь друг к другу. Кульминацией становится сон главного героя, который очень похож на сон, описанный в «Толковании сновидений» Фрейда. Во сне он видит дочек, которые с упреком говорят — «разве ты не видишь, что мы горим?» Сигнал плиты на кухне будет героя в так называемую реальность, тем самым спасая от невыносимости аффекта вины в психическом.

Далее зритель наблюдает взаимоотношения между Ли и его племянником Патриком, в которых юноша пытается найти опору в замене отца, а Ли стремится занять место праотца, что сделать ему не удается. Сын Джои ставит на место отца главного героя, из о всех сил пытается сохранить топологическое место. Он спрашивает совета у дяди, тут же сравнивая с обычным ответом Джои. Патрик хочет, чтобы Ли не только жил с ним вместе, но и спал в той же комнате, где спал его отец. Отношения дяди и племянника не назовешь гладкими. Они ругаются, часто спорят. Главная тема для спора — это вопрос похорон Джои. Почти на протяжении всего фильма тело Джои находится в морге. Он находится в позиции не-мертвого. Живые его еще не отпустили, Ли медлит с похоронами, рационализирую свое решение временем года. Невозможность придать земле тело своего брата коррелирует с не-возможностью занять его место. И даже когда наступает весна, проходят похороны, Ли все еще не готов. Он предпочитает другой путь.

Главный герой убеждает усыновить племянника друзей, а сам решает уехать в другой город, в попытке убежать от самого себя. Что ждет его в другом месте, возможно новые попытки занять место, которое так и не покорилось ему?

Впрочем, режиссер рисует нам оптимистичный финал. Ли ищет двухкомнатную квартиру, видимо, в надежде начать все сначала. Патрик, вопреки желанию дяди, оставляет у себя лодку Джои. Возможно, это попытка занять место праотца, которое стало вакантным после похорон.