*

1.

кто знает, кому это письмо. кто знает, кому теперь составлять письма. кроме того, не совсем понятно, какими руками стучать по клавиатуре. горечь неминуемого — прошла (даже стоики дымят в стороне). хотя иногда, конечно, я боюсь заблудиться в своем мышлении. тогда, наверное, что-нибудь произойдет. типа рвется главная ткань. но любое путешествие пугает. важно не забыть паспорт и так далее. компьютеризация. смешные глашатаи всякого. клыки — и так далее. это смешит. смешное. смешное смешит. человек с цветами у алкогольного магазина. данные, данные, дофига данных. костер — горечь — пойло — стоики — письмо — ничего из этого больше не является актуальным. составляю разные внутр маршруты. некоторые люди уверены, что я мудак. консенсус вокруг моей персоны. искры в темноте, слои, код. как отключиться от ваших уведомлений. и кому писать. и. привет! розы выброшены. месяц назад или что-то подобное. тонкие руки ощупывают мое тело. рот произносит: какая интересная конструкция! и тело вылетает с трассы. где оно? вообще говоря, я и не думал, что познаю радость обратно. то есть не ситуативную радость, а ту. вжух. ыть. такое письмо. дважды спасли. чуть не попал под машину, снегопад, всё — белое. кофе и экспериментальная музыка. часом ранее думал о возможности погибнуть в автокатастрофе. спасли. стоял в подъезде, ждал ключ. тикал внизу механизм — нечто внутри лифта для людей с инвалидностью. соседи шли, смеялись, не замечали. как будто смотрю сериал. нетфликс как-то травмирует. все эти сценаристы, закрепленные там, где желание раз****ть институцию выворачивается из–за режима сменяющихся ситуаций. ситуации сменяют друг друга. синтаксис сбился. серии сериала. влад гагин против симулякров, кек. подъезд. курю какие-то бракованные стики. сложно читать фуко. хотя я не могу выйти, мб лучшего места и не придумать. медитация под тиканье механизма, отсчитываю десять минут. потом снова, потом открываю дверь, ведь наши телефоны разряжены. лень пересказывать, а до этого — ничего интересного. вот такое письмо. я и не знал, что радость можно будет обратно. посреди всего. казалось бы. с первого апреля начну писать сообщения пользователям. это не шутка. зачем петя дал почитать про дао. эта книга, сказал, нужна именно мне. «метафизическая дрянь». так я ответил оле. грубовато, наверное. все ошибаются во вкусах друг друга. ходят и бродят. такие милые. вот уже год мы собираемся — делаем фотографии, говорим о кафке. гуляли под мостом, за оградой, среди листвы. локдаун. вокруг меня — консенсус. судейские решения. зима до сих пор. радость обратно. я и не думал, что такое будет возможно

ниже прилагаю шуточное стихотворение

2.

Так странно: пейзажи сменяют друг друга.

Брат отдыхает внутри

умного дома.

Маленькие радости большой войны.

Мы заключаем пакты, но пакты

связаны с возможностью отсидеться

перед досмотром в счастливой

геометрии распределенного, и

катится склизкое колесо.

Челюсти Петроградки заполнены

остатками рациона.

Раскрывается занавес, путаются следы.

Маленький фашист продолжает

штудировать азбуку даже во сне.

Купальники, уведомления и халаты.

Гобелены скриптов рассекают

воздух умного дома.

Так странно: мир атакует

буквально с любой стороны.

*

1.

Я нашла его письма. Там, где координаты, оставленные. Прохожие шли, как два потока, а сбоку мы. Некоторые думали, что ищу закладку, должно быть. Странный синтаксис, странный. Странный синтаксис, странный. И что за дурацкая игра — ведь и мы не дети. Смогли обойтись без черных списков, хотя казалось бы. Точнее, учитывая. То, что. Но координаты, письма — это всё совершенно не… Что ж, головокружение. Я помню, как ты впервые пришел в то кафе — трепетный мальчик, синий свитер в белую полоску, словно нежный моряк, серьги в ушах, красные глаза. Ладно, шучу. Это из небывалого фильма! А ты пришел — а какой ты пришел? Каким, спрашиваю, былты. Возможно, ты передвигался, как маленькая обезьянка. Возможно, ты казался какой-то заторможенной, но ловкой мартышкой в своем длинном пальто. Нет-нет, да и украдешь что-нибудь. Точнее, вот-вот. Мои друзья — приверженцы рационализма в эпистемологии. Ладно, снова шучу. Сколько можно шутить, спросишь ты, обезьянка, меня? Теперь я вне твоей дурацкой трепетной власти, отвечу я, обезьянка, тебе. Вот что. Перейдем к письмам. Фрагмент — та-да-да-дам, дорогие читатели — первый.

1.

Звонил Шелкович. Просил перестать упоминать его в худтекстах, представляешь? Говорит, это действует на него слишком сильно, типа он воображает порой себя моим персонажем. Ладно, шучу. Кто-то другой звонил, представился человеком с завязанными глазами, но не в том смысле, в котором об этом общались растения. Иногда синтаксис нужно просто сломать, продолжая длить предложение, лишенное смысла, понимаешь, милая — или как там тебя — энивей, что касается синтаксиса, лучше уж так, чем речь кафедральная. Точка. Вчера смотрел кино и решил стырить структуру. Но так, чтобы никто не заметил. Но, конечно, лучше всего, если все заметят и сделают вид, что не заметили. Понимаешь, о чем я? Выжженная трава, клетчатое пальто, dendy, понимаешь, о чем я? Всегда хотелось говорить о вещах, что меня волнуют. Это простые, самые общие вещи. Всё остальное нужно только чтобы перевести фразу «выжженная трава, клетчатое пальто, dendy» на язык разомкнутых транспортных средств. Скажем так. Этонеоплатонизмладношучу. Но что, если я просто скажу несколько фраз, не оглядываясь на тебя, Энивей? Перейдем к к внутренней речи. Фрагмент — та-да-да-дам, дорогие читатели — первый.

1.

выжженная трава клетчатое пальто dendy

выжженная трава переходит в расширенный

туннель жука дым упирается в хрусталь сентября

очень светло, потом зеленые огоньки ночью

это транспорт, это транспорт, черная майка,

сцена у дерева, а до этого — дерево

в старом дворе, я дублируюсь, что подтвердили

опыты в лабораториях, Эвелина,

запахвашегопотасовпадает; война

различий и просто война

даже те трамвайные пути над землей —

не апологетика вовсе, но мы

здесь, словно в тысяча девятьсот восемьдесят шестом

и наш брат срывается в озеро

и радио и горизонтальный лес

и поэтому в него не войти и поэтому

запах вашего пота совпадает

сложно смотреть, Черная Майка, но я всегда

был где-то сбоку, шелестел, рисовал

граффити за бензоколонками теп

лый ветер как внутренности туннеля

скошенная трава дыба чувств

ритуал легкости типа пуля насквозь

сквознячок утомительной речи

*

1.

лес становится ДЖУНГЛИ, вот что

а там уже приходится вырубать тропы every day

как holiday, веселиться, не обращая особого

внимания на стихотворения молодых поэтесс о моей персоне

у меня есть хуй, но видит

господин дизъюнктивного силлогизма, никогда не хотелось

пользоваться какой-то там властью — или

хотелось, но всё это теряет значение,

если нас могут казнить на невидимой площади в тупиковом дворе

2.

То есть понятно, что насилие, в том числе психологическое, это плохо. Но cut cut cut речь не об этом. Типа быть классным, как недавно выяснилось, ето тоже проблема. С прискорбием сообщаю, что меня заменяют те роботы из самого первого стихотворения. Живые едят мертвое, мертвое — живых, как сказал Поэт. Я к тому, что да, книга сгорела, ведь мы русские люди, роботы, волшебные черви из самого первого кошмара, юноу.

Так что давайте быть милосерднее к этим скриптам или типа того.

3.

вчера выходил из вкусвилла ночью,

и зеленая машина с продуктами подъезжала

работники, кончилось время трепаться!

лес становится ДЖУНГЛИ, вот что

в тупиковом дворе мы забежали в магазин с зарядками,

стеклами для айфонов, двумя попугаями в клетке,

которых никто не заметил, кроме меня

лиричная песня на канале Грибоедова

aka дыма глоток

p.s. куртка реально очень красивая

Влад Гагин родился в Уфе, живет в Санкт-Петербурге, закончил филфак СПбГУ. Стихотворения публиковались в журналах «Новое литературное обозрение», «Греза», «Цирк “Олимп» + TV», «Флаги», «Артикуляция», «Сноб», «НЕЗНАНИЕ» и др. Один из редакторов проекта Stenograme. Входил в шорт-лист премии Аркадия Драгомощенко в 2019 году. Участник семинара «Красное знание». В 2020 году в издательстве книжного магазина «Порядок слов” вышла книга «Словно ангажированность во тьме».