Donate
Society and Politics

Два тупика российского либерального университета

Андрей Герасимов29/01/23 20:543.1K🔥
Фрагмент из фильма «Общество мертвых поэтов», 1989 г.
Фрагмент из фильма «Общество мертвых поэтов», 1989 г.

На той неделе многие коллеги обсуждали шумную статью Гасана Гусейнова. Столько знаков уже набрано на расплавившихся клавиатурах, что не особо хочется подробно возвращаться к ее содержанию. Кажется, что несправедливость многих выпадов профессора против своего цеха достаточно очевидна. Замечу только, что блатной жаргон в речи интеллектуала, критиковавшего бедность публичного русского языка, смотрится особенно невесело. Тем не менее, статья предоставляет удобный повод порассуждать о логических предпосылках многих подобных разочарованных реплик либеральной интеллигенции о никчемности российских университетов в целом. В частности, обществоведческих и гуманитарных факультетов. В частности, будущего этих факультетов.

Первая предпосылка заключается в том, что университет равен своей профессуре. Чтобы спасти остатки хорошего образования от репрессивной машины, надо де заботиться о наиболее заслуженных и авторитетных преподавателях, отправляя их за границу индивидуально и объединяясь разве что в горизонтальные сетевые кооперативы. Аспиранты и студенты — это пока зародыши исследователя, поэтому о них, разумеется, нужно думать, но во вторую очередь. О младших исследовательских или административных кадрах вообще особо говорить нечего. Если что, то можно набрать новых по объявлению.

Между тем, университет — это крупная организация, которая для слаженной работы требует самых разных людей на разных позициях, которые так или иначе должны быть представлены в самоуправлении. Безусловно, крупные ученые, носители безусловных знаний и компетенций, должны быть также быть представлены при принятии решений, однако ошибкой является считать, что к ним все сводится. Даже за ними обычно стоят слаженные исследовательские коллективы, которые включают и исследовательский, и административный труд.

Постепенное уничтожение всяких образовательных организаций — это прежде всего огромный удар по будущему социальных и гуманитарных наук в России как раз именно из–за того, что молодые энтузиасты и таланты из регионов лишаются возможности обучаться, работать, просто приобщаться к качественным образовательным программам. Горстку преследуемых преподавателей можно вывести за границу, но что делать со всеми остальными? Ответа на это не дается, потому что и вопроса так никто не ставит.

Вторая предпосылка связана с тем, что любые действия государства в науке и образовании — это априори худшее из возможных зол. Необходимо брать деньги только из частных источников: где-то клиентов, где-то меценатов, где-то просто жить на ренту от собственной недвижимости или что-то в этом духе. Якобы от государства в истории российской науки никогда ничего хорошего не было. Не стоит и пытаться это хорошее создать.

Да, конечно, в данный момент российские государственные университеты явно в глубочайшем цугцванге из–за массы проблем от недофинансирования до засилья геронтократического патримониализма. Однако это не означает, что альтернативой им являются только небольшие частные университеты, а тем более необязательные сетевые кооперативы. Увы и ах, небольшие организации, как бы они не были хороши в штучных исследовательских изделиях, не могут удовлетворить массового запроса на просвещение, экспертизу, переквалификацию.

Собственно, не только в дирижистской Европе, но и в неинтервенционистских США государственные университеты составляют важнейшую часть культурного ландшафта. В сложных обществах и экономиках нет альтернативы как раз крупным вузам, финансируемым из бюджета. Просто некому делать то, с чем справляются только они. Собственно, и в недавней истории нашей страны были успешные университетские начинания со стороны административных предпринимателей и организаторов науки под сенью официальных сводов. Не все их результаты однозначны, но это не повод насильно стирать их из памяти.

Первая и вторая установки, конечно, удобно подкрепляют друг друга. Если для вас университет равен высшим научным кадрам, то и про иные его социальные функции в обществе, кроме удовлетворения любопытства группы посвященных, вам думать неохота. Если вы можете в силу классовой позиции получать деньги из узких полузакрытых частных источников, то вам не нужно заботиться о кадрах, которые не имеют такого же сильного переговорного рычага на рынке. Усиливая друг друга, обе предпосылки становятся мыслительными тупиками.

Если же вы, как я, считаете, что доступ к современной науке — это право человека, которое реализуется в том числе в виде доступного высшего образования, тогда необходимо серьезно переосмыслять категории, в которых мы рассуждаем и о сегодняшнем, и о будущем российских университетов. В данной ситуации представить такое почти невероятно, но на мой взгляд, задачей должно быть возвращение именно флагманских университетов под контроль общества. Ставить вопрос нужно именно про это, а не про эвакуацию немногих избранных из страны. Да, на фоне войны и поломанных ею жизнях это может показаться праздными упражнениями, но это совсем не так хотя бы для всех, чьи профессиональные интересы и идеалы тесно связаны с этой сферой.

Напоследок скажу, что одна из самых крутых образовательных инициатив, в которой я имел честь не только учиться, но и работать, это СУНЦ НГУ или, если по-простому, Физматшкола Новосибирского Академгородка. В годы моей юности она была площадкой совершеннейшей интеллектуальной свободы, но при этом доступной для детей из нищих сибирских деревень. Мне хотелось бы жить в такой России, где практики подобных заведений становились бы нормой, а не только ностальгическим воспоминанием.

Другие заметки и обзоры, посвященные социологической теории и исследованиям социальных и гуманитарных наук (Studies of Social Sciences and Humanities), можно найти в Телеграм-канале автора.

Journal Pratique
Muhammad Azzahaby
Quinchenzzo Delmoro
+2
Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About