Он знал, что люди, построившие самые первые искусственные спутники и вышедшие на порог космоса, были русскими, то есть тем самым удивительным народом, от которого вёл свою родословную Дар Ветер. Народом, сделавшим первые шаги и в строительстве нового общества, и в завоевании космоса…

(Иван Ефремов «Туманность Андромеды»)

Сразу скажу, что космос — это не только то пространство, которое окружает Землю. Понятие космос даже не тождественно Вселенной, или окружающему миру. Это — нечто большее. Чтобы понять, что именно, вернёмся к тому, на чём мы остановились прошлый раз.

Говоря о новой системе разделения труда, я нарочно не называл слово «коммунизм», хотя, наверное, все догадались, что речь шла именно о нём. Карл Маркс и Фридрих Энгельс не просто указали путь в новую общественную формацию, они всю историю человечества рассмотрели как этот путь. И сделали прогноз на будущее.

Подход был таким. Изучая прошлое человечества, можно открыть объективные законы развития. А, открыв эти законы, можно сделать прогноз на будущее. Маркс и Энгельс такой прогноз сделали. Они сказали, что переход в новую общественную формацию, в коммунизм, начнётся с пролетарской революции. А пролетарская революция случится тогда, когда капитализм достигнет предельного уровня развития. Технологические процессы на производстве станут такими сложными, что работать на заводах смогут только образованные и хорошо организованные люди. А такие люди, по мнению авторов научного коммунизма, неизбежно возьмут власть в свои руки. И логика в этом есть.

И эта логика подсказывала, что первая пролетарская революция произойдёт там, где капитализм достиг своего максимального могущества. Там, где самые передовые технологии, где больше всего городского населения, занятого на сложном производстве, то есть, в одной из ведущих индустриальных держав. На начало XX века такими державами были Великобритания и США. Вполне логично было ожидать революцию в одной из этих двух стран. Очень быстро эти страны догоняла Германия, значит, и там могла произойти пролетарская революция. Ещё одной, хоть и маленькой, но индустриально развитой страной на тот момент была Бельгия. Ну, вот, собственно, и весь круг тогдашних претендентов на пролетарскую революцию. Пролетарская революция даже в такой развитой стране как Франция (между прочим, родина первой Великой буржуазной революции, которую так и называют французской) была маловероятна. Не говоря уже об Австро-Венгрии и Японии. Остальные страны вообще не рассматривались как кандидаты.

И вот, вопреки всем ожиданиям, пролетарская революция случается в России. Чтобы понимать, Россия на тот момент была страной, где 85% населения составляли крестьяне. Пролетариата в России было всего несколько процентов, и он никак не мог рассматриваться марксистами как движущая сила революции. Понимал ли это Ленин? Безусловно, понимал. Ленин знал марксизм, что называется, вдоль и поперёк. Шёл ли Ленин, устраивая в крестьянской стране пролетарскую революцию, поперёк марксизма? Многие считают, что шёл, я так не считаю. Ленин не отверг марксизм, а расширил его и дополнил, как Эйнштейн расширил и дополнил механику Галилея — Ньютона. И доказал свою правоту на практике.

Или, если обращаться к тому, к чему мы постоянно обращаемся, Ленин, зная о том, что пролетарская революция в России невозможна, вышел в невозможное, и расширил, тем самым, границы возможного. Сделал невозможное возможным.

Но ведь это же не просто так, захотел невозможного, и вышел за грани возможного. Надо знать лазейки, через которые такой выход можно осуществить. Где была та лазейка, через которую прошли большевики во главе с Лениным?

Пока что у меня нет строгих доказательств, но есть некоторые основания предположить, что лазейка эта была там, где и осуществили невозможное. В самой России. Что-то в нашей стране было такое, что позволило большевикам выйти в это невозможное.

Есть такая пословица: что русскому хорошо, немцу — смерть. Смысл её не только в том, что у разных народов разные представления о хорошем, а и в том, что русский изначально живёт там, где немец жить не может. В тех природных условиях, в которых всегда жили русские, немцы жить не смогли, они бы в таких жёстких условиях просто умерли, а русским нравится, им в таких условиях жить даже хорошо. Я не буду тут вспоминать шутки про русскую зиму, вы их без меня знаете.

Выходит, что русские уже изначально живут в невозможных для других народов условиях. Но это ещё не всё. Русские живут на огромной территории. Причём, большая часть этой территории представляет собой равнину, такое географическое место, где мало естественных ограничений. Большинство известных нам цивилизаций были зажаты между горами и морем, и ютились на небольших участках суши. У нас такой беды не было. Мало того, значительная часть нашей территории — это степь, где вообще нет никаких естественных преград. И вот такое место положения формировало в русских определённый тип мышления, который на обывательском языке известен как широта души. Ну, в самом деле, раз у нас такие просторы, значит, и сами мы должны быть натурами широкими, и границы нашего возможного должны быть шире, чем у других. Это на обывательском уровне, а на уровне философских концепций это вылилось в такое учение как русский космизм. Что это такое?

В сфере человеческого познания исторически сформировалось два подхода, которые можно назвать западным и восточным. Западный подход это — изучая мир, ты изучаешь себя. А восточный подход — изучая себя, ты изучаешь мир. И тот, и другой подход имеют свои преимущества, и свои недостатки. Западный подход хорош тем, что создаёт объективную картину мира, восточный подход хорош тем, что ориентирован на человека. Но, как вы понимаете, там же прячутся и недостатки. При западном подходе, за развитием техники теряется человек, при восточном — возникает опасность ухода в себя, отрешения от мира.

И вот, где-то к началу XX века среди русских учёных и философов набирает популярность идея синтезировать эти два подхода, и рассматривать человека и окружающий его мир как единое целое. Научным выражением этой концепции стали открытия Владимира Вернадского, который ввёл в научный мир такое понятие как ноосфера — сфера человеческой мысли. С одной стороны — человеческая мысль, а с другой стороны — одна из оболочек физического мира.

Таким образом, пришедшее к нам из античной Греции понятие космоса наполнилось новым содержанием. Космос это и есть то самое органическое единство человека и окружающего мира. То есть, космос — это мы с вами плюс всё то, что нас окружает. Или космос — это окружающий нас мир плюс мы с вами. Причём, это не просто сумма одного и другого, это их синтез. Человек ведь не просто находится внутри Вселенной, он живёт в ней, а значит, как-то с ней взаимодействует. Таким образом, окончательно космос — это человек плюс Вселенная, плюс их взаимодействие. А взаимодействие — это, как ясно из самого слова, действие взаимное. Как Вселенная действует на человека, так и человек действует на Вселенную. А всё вместе это и есть космос.

Не просто так у нас — космонавты, а в Америке — астронавты. Там это — люди, которые совершают полёты за пределы Земли. Астра — это по-гречески звезда, астронавт — это звездоплав, если дословно. Задача астронавта — совершать перемещения между различными объектами Вселенной. В то время как слово космонавт содержит в себе космос — единство человека и Вселенной. Космонавт — это тот, кто несёт человеческую жизнь и человеческую мысль во Вселенную. И обратите внимание, что не только концептуально, а и технологически всё выглядит именно так. Астронавты летали в космос на шатлах — пилотируемых кораблях. Совершали полёт и возвращались на Землю. Космонавты же создали на орбите станцию, и живут там, сменяя друг друга. Сначала была орбитальная станция «Салют», потом «Мир», сейчас — МКС.

Тут, может, кто-то спросит, а к чему был вступительный разговор про Ленина, большевиков и пролетарскую революцию? Какое они имели отношение к космосу?

Ну, во-первых, человека в космос вывело основанное ими государство. Эта связь между Лениным и Гагариным лежит на поверхности, и она достаточно банальна, чтобы о ней говорить. А вот во-вторых…

А у «во-вторых», есть свой ряд во-первых, во-вторых, в-третьих и так далее.

Наверное, многие слышали, что одним из авторов идеи космических полётов был русский советский учёный Константин Циолковский. Он не просто предложил такую идею, а указал путь её реализации — через ракетный двигатель. И даже вывел формулу полёта космической ракеты. Кроме того, Циолковский относился к той самой философской школе русского космизма. Для него полёты в космос были не просто забавой, а имели особый, фундаментальный смысл. Об этом смысле я скажу в самом конце. И почему-то идея космических полётов заинтересовала большевиков. Почему? Я думаю, именно потому, что в невозможное они влезли через лазейку русского космизма.

Смотрите сами. 1921 год, ещё даже не создан Советский Союз. Только закончилась разрушившая Россию гражданская война, население страны живёт в крайне тяжёлых условиях, на грани выживания. Только-только начинается реализация программ электрификации и ликвидации безграмотности. И вот в таких условиях какой-то Циолковский предлагает космические полёты. В то время, даже в относительно благополучных странах к идеи космических полётов относились как к чистой фантазии. А большевики, перед которыми стояла задача элементарного выживания страны, почему-то этим заинтересовались.

Прошло 40 лет, и идея Циолковского была реализована. В отдельно взятой стране. Евреи во главе с Моисеем 40 лет совершали исход из египетского рабства в землю обетованную. Русские за 40 лет прошли путь от полной разрухи до величайшего достижения в истории человечества. И это был ещё один выход за пределы возможного.

Причём, в течение этого периода, наш народ совершил, помимо прочего, невозможный рывок от аграрного общества в индустриальное. Почему невозможный? Потому что по выражению Сталина, тот путь, который другие народы проходили веками, мы пробежали за 10 лет. А, едва пробежав, сразу же были вынуждены вступить в войну с самым страшным врагом, не просто с фашистской Германией и её непобедимой армией, а фактически со всей континентальной Европой, объединённой под властью Гитлера. И опять сделали невозможное, победив непобедимого врага. Потом, за считанные годы, сумели создать атомную бомбу и запустить её в массовое производство, и это всё на фоне послевоенной разрухи. Тем самым добились военного паритета с Соединённым Штатами, у которых послевоенной разрухи не было, которые находились в несравнимо лучших условиях. И, как вершина всего этого — сначала запуск первого в мире искусственного спутника Земли, а затем — полёт Гагарина.

А всего через 30 лет после полёта Гагарина бездарно разбазарили всё то, что добыли ценой невозможных усилий. Я бы даже сказал, что разбазарили не просто бездарно, а невозможно бездарно. И теперь снова придётся совершать невозможное, чтобы вернуть себе самих себя. Что-то уже совершаем. Но это уже — другая история. А сейчас надо всё-таки вернуться к Циолковскому.

Есть у него такое известное изречение: «Земля — колыбель разума. Но нельзя же всю жизнь провести в колыбели». Да, Циолковский рассматривал космос как место жительства человека. Одной Земли Циолковскому было мало. И не только ему. Один из единомышленников Циолковского Николай Фёдоров считал, что в будущем люди научатся не только жить вечно, но и сумеют воскресить всех ранее живших. Как он говорил, собирать рассеянные молекулы и атомы, чтобы сложить их в тела отцов. Реализуй человечество эту идею Фёдорова, каждый из нас будет жить вечно. Не доживём, так воскресят. И, как нетрудно догадаться, если такое получится, то Земля станет для нас слишком тесной. Вот эти идеи Фёдорова и подвигли Циолковского на идею космических полётов и освоения космоса.

И вот мы подошли, пожалуй, к самому невозможному из всего невозможного, о котором говорили ранее.