Требования к аналитическим текстам

Согласно структуре дискурса аналитика Жака Лакана, аналитический текст должен соответствовать следующим требованиям (от места истины по часовой стрелке):

1. Аналитик должен быть гуманитарно образован.

2. Его знание должно быть признано им в качестве Священного Писания, истинного знания, не подлежащего пересмотру.

3. Его теория должна быть слегка хероватой. Это отражено в том, что знание как истина, симптом, предстает перед Другим субъектом в качестве частичного объекта, объекта а.

Хрестоматийный пример — это интерпретация Фрейдом сна истерички, в котором, как она говорит, ничто не указывает на желание. Сон действительно, на первый взгляд, желания лишен. Фрейд парирует тем, что сам сон, лишенный всякого указания на желание и был исполнением желания — желания, чтобы Фрейд ошибся в своем фундаментальном положении, что всякий сон есть исполнение желания. Таким образом, мы видим, что, в отличие от Цермело, у Фрейда существует универсальная функция — функция пробегающая по всем элементам множества и сама включенная в качестве элемента в это множество.

Также, этот пример наглядно показывает, что и Фрейд и его анализантка в этот момент оказались в одном и том же месте — и оба получили интерпретацию. Если говорить строго, то интерпретацию (S1) в анализе получает именно объект, а не субъект. Аналитик должен быть объектом. Что очевидно из матемы дискурса.

Кризис современной психоаналитической теории вызван тем, что аналитики устыдились своего незнания — вместо того, чтобы давать анализанту высказывать всё что он думает об их уровне образования и тем самым обогащать теорию (как это делал Фрейд).

Об этом и говорил Лакан, указывая на то, что аналитик не должен мнить себя знающим, напротив — знание за анализантом, а не за аналитиком. Что соответствует прерыванию вектора дробной чертой (отрицанию) от S2 к объекту малое a, и вектору (отсутствию отрицания) от S2 к $.

4. Аналитический текст должен либо вовсе отказаться от ссылок, либо сделать их скрытыми, если же это невозможно по требованиям издательства, то свести их к минимуму, либо цитировать текст в непререкаемой форме см. п.2 (например, как это делают христиане). На это указывал Лакан в семинаре “Ещё” говоря, что ссылки, цитаты придают речи, и особенно тексту, авторитет объективного знания.

Академический стиль обслуживает забвение тревоги о неполноте знания (левая часть дискурса Университета) и является техникой гипноза (вектор истины от S1 к a). В том же семинаре Лакан показывает структуру дискурса Университета как цепочку из ложных колец, замкнутых на одно обычное (тривиальный узел). Это одно — и есть авторитет системы ссылок: “Так говорил Лакан, но и Ленин, Миллер, академик Василий Васильев и Заратустра в том числе.” — зато объективно и непредвзято.

5. Речь аналитика должна резать, а не зашивать. Ясно, что резать нужно аккуратно — его искусство сродни икебана. Для этих целей больше подходит клиника узлов Ж.-М. Вапперо, а не наша теория дискурсов. Доказательство (опровержение или подтверждение) интерпретации приходит со стороны субъекта. Интерпретация невозможна без невежества (см. п.3).

6. Аналитик должен свести свою речь (интерпретации) к структуре объекта бессознательного, который он получил в результате анализа. Чтение аналитических текстов также есть прохождение анализа, объекты бессознательного делятся не на монады, а они parlettre в поле гуманитарной теории.

Сведение речи к структуре и отказ от знания открывает анализанту доступ к той цепочке означающих S2, которая была отринута при артикуляции дискурса Господином.

7. Аналитик не может не быть дилетантом, т.к. даже если по Университету он специалист (доктор филологических наук, специалист в области языка пали, например), то анализанты к нему приходят самые разные. Либо он должен опять сесть за парту, либо отказаться от полноты знания и тем самым неизбежно редуцировать речь анализанта к знакомой структуре.

8. Аналитик не знает, как на его интерпретацию ответит анализант. Его дискурс частичен. Он не знает, что услышит Другой — и сам он в качестве субъекта в том числе (см. п.3). Этот разрыв между интерпретацией и бессознательным знанием отражен на нижнем этаже дискурса аналитика.

9. Вопрос о конечном и бесконечном анализе на данный момент мы предпочитаем решать через проективную геометрию — объект переходит в субъект и обратно. Т.е. конец анализа есть научение этому диалектическому переходу.*

Тем более, существуют примеры объектов (если проводить параллель от субъекта и объекта к прямой и точке), в которых и точки и прямые даны одновременно. Такова в частности плоскость Фано (тем не менее, она только частично отвечает теореме Дезарга, и сама по себе ждет освобождения) *Актуальной остается проблема континуум-гипотезы.

10. Интерпретация дожна вменять сексуальное желание, т.е. теория психоанализа должна быть неприличной (см. пункт 3). Это фундаментальное требование.

11. Если аналитики хотят сообщество, то это будет сообщество шутов. Причины неудачи сообщества аналитиков те же, что и причины бессилия гуманитариев (об этом см. ниже)

12. Речь аналитика должна представлять собой загадку Сфинкса. Причем ответ на неё (в отличие от математических загадок) вовсе не должен быть верным. Это фундаментальное требование. Сам Лакан шутит на этот счет, замечая, что Эдип мог ответить и так: тот, кто ходит утром на четырех ногах — это матема дискурса Жака Лакана.

13. Идеально, если все эти требования будут выполняться аналитиком бессознательно.

Институализация

Факт в том, что субъект производится Университетом — универсумом знания. Универсум этот толкает субъекта к специализации — единственной возможности для него в этот дискурс быть вписанным, при этом закрывая доступ к S1 — специалисту не стать де Соссюром, Лаканом, Гегелем etc, он не может выйти на уровень обобщения гуманитарной теории).

При повороте на четверть положение дел меняется — в дискурсе аналитика специалист превращается в интеллектуала — субъекта (Другого), развращенного этим универсумом, и потому его диспозиция “Nihil novi sub sole”(На сцену мысли диспозиция эта выходит вместе с вопросом о повторении повторения). Таким образом, интеллектуал остается бессилен что-то изменить, дать новое означающее, ему остается только повторять и предполагать за другим крайнюю степень невежества. Что мы и видим в сообществе аналитиков. Таким образом, они, аналитики как сообщество, занимают в структуре дискурса место субъекта, коллективного невежды, ни за грош не принимающего кого-то, кто заявляет свои права на новое означающее (S1)

В качестве образования интеллектуалу в аналитика мы предлагаем нашу теорию дискурсов, разрезающих и ориентирующих в поле гуманитарной теории в общем, и теории желания, выраженного в теории, в частности. Скармиливая свое, полученое от Университета знание нашей структуре, интеллектуал переходит от повторения повторения к passage a l’act — признанию того факта, что полноты знания ему не видать и все что остается — это предстать для Другого частичным объектом, объектом а.

Таким образом, мы предлагаем (в соответствии с матемой дискурса) в вопросе об образовании аналитика (но не субъекта, как выпадающего из универсума знания) заменить университет на формальные структуры — формализованные посредством аналитического письма объекты бессознательного. Это не отменяет необходимости высшего образования, но ставит переопределяет саму постановку вопроса — не Scopus делает субъекта аналитиком, но сведение своей теории к формальным структурам.

Напоследок, отметим, что наша теория не единственная соответствует этим критериям: мы полагаем, что образование аналитика может проходить и посредством теории Вапперо и посредством Лакан-ликбеза, ну и само собой разумеется, текстов самого Жака Лакана (не пасты по ним!). Просто сама наша теория дискурсов суть дериватив 17 семинара, и ориентация в поле теоретического желания есть одно из основных её приложений.

Вам также не обязательно знать все комбинации дискурсов — достаточно, руководствуясь этим текстом, редуцировать свое знание к структуре.

Ваш Кефалофор