Американского живописца Мориса Шапиро можно назвать художником в самом широком смысле слова. Он не только создал сотни живописных образов, но и успешно занимается скульптурой и фотографией, опубликовал книгу о работе с глиной и сконструировал собственный клавесин. Когда мы обсуждали с ним будущее интервью для Faces&Places, он радостно сообщил, что, поскольку его бабушки и дедушки — иммигранты из России, беседа с нашим изданием станет для него возвращением к корням.

Из обширного круга интересов Шапиро мы сконцентрировались на его живописных пейзажах. Они и правда стоят этого. Под руководством мастера на поверхности холста соединяются все стихии, чтобы явить самый момент творения света и цвета в природе.

Ваши пейзажи создают ощущение нереальности и эфемерности. Они беспредметны. Кажется, вы захватили самый момент рождения пейзажа в единении всех стихий. Пришлось ли вам совершить особый путь от фигуративной живописи к почти абстракции, чтобы запечатлеть это пограничное состояние?

Я занимаюсь живописью более 60 лет. Во время этого путешествия моя живопись отправлялась в разные направления — фигуратив, портреты, абстракция и теперь пейзажи. Процесс, мне кажется, и есть жизнь. Я иду вперед ради самого движения.

Ваши работы напомнили мне океан на планете Солярис из одноименного фильма Тарковского. Природная сила, обладающая способностью творить фантомы, оставаясь загадкой. Природа на ваших пейзажах такая же. Возникают знакомые тени, призраки, но мы никогда не можем ухватить их взглядом, они словно утекают сквозь пальцы. Каково ваше участие в этом процессе. Есть ли здесь элемент случайности, или вы полностью контролируете процесс?

Я знаком с творчеством Тарковского, и с фильмами, и с полароидными снимками, и разделяю его видение. Моя живопись — эволюционный процесс, мои картины — мастерские творения. В процессе работы мне нравится удивляться. Когда я только приступаю к новой картине, у меня есть мысленный образ того, что должно получиться, но на протяжении работы я позволяю процессу вносить свои предложения. Я контролирую процесс, но принимаю и прислушиваюсь к тому, что подсказывают сам пигмент.

Вам удается особым образом работать с материалом. Краски то перетекают одна в другую, то, как будто взаимно отталкиваются, при этом совершенно нет ощущения внешнего воздействия кисти. Как вам удается достичь такого эффекта? Расскажите о своей технике.

В начале моей работы след, оставляемый движением кисти, мазок, был очень важен. В 2002 году я посетил выставку Герхардта Рихтера в MOMA и увидел потенциал манипулирования пигментом. Сначала я легко и свободно покрываю поверхность холста краской, а затем соединяю цвета своей любимой плоской кистью шириной 4 дюйма. Этот процесс смешения и размывания продолжается до тех пор, пока образ, который я мысленно вижу, не проявится на холсте.

Во многих ваших работах густой глубокий колорит, похожий на тот, что использовали старые мастера. Но без тьмы не было бы света. Пламя в ваших пейзажах загорается как будто изнутри полотна. Расскажите, как оно возникает. Что первично в ваших работах, светлое или темное?

Мой первый интерес к живописи связан с работами голландских мастеров, Рембрандта, Хальса, Вермеера. Их палитра осталась со мной. Как правило, я начинаю работать с полутонов, сохраняя возможность затем обращаться к самым и темным и самым светлым тонам. Это обычно происходит на завершающей стадии, когда предыдущая работа высохла.

Глядя на ваши работы, я вспоминаю работы Уильяма Тернера. Расскажите о живописных образах, вдохновлявших ваc.

Несомненно, Тернер повлиял на меня, но в не меньшей степени в моем сегодняшнем видении присутствуют ноктюрны Уистлера и романтические пейзажи Иннесса.

Места, изображенные на ваших полотнах, реальны или это видения? Несут ли они отпечаток реальных мест, вдохновивших вас?

Мысленно я собираю коллекцию визуальных образов всю свою жизнь. Кроме того, я провел много лет с камерой, так что моя база воображаемых и реальных материалов огромна. Конкретные места и образы изначально присутствуют в каждой картине, но они открыты для любых изменений, необходимых произведению. Окончательное решение полностью эстетическое. Нет никаких жестких правил, мои глаза и мысль принимают решения.

Другие вдохновляющие тексты ищите на сайте Faces&Places.