Когда студенты РГГУ и других ВУЗов поднялись против присвоения Высшей Политической Школе имени… специфического философа Ильина, вопрос о том, какую форму должно принять движение, был поднят публично не сразу.

Во-первых, судя по всему, было не очень понятно, что из него получится и получится ли вообще. Во-вторых, сначала надо было решить более насущные вопросы, касающиеся мер борьбы. Однако теперь, на мой взгляд, меры борьбы требуют смены формы движения. Дело в том, что противники студенческого движения используют два основных метода: специфическую подачу информации через СМИ, чтобы сделать вид, будто никакой проблемы нет/проблема незначительна/проблема вызвана иностранным вмешательством, а также затягивание времени, в надежде, что шум уляжется. Да, пока нельзя сказать, что против этих двух приёмов движение сейчас совсем не справляется, но от многих элементов стихийности и неофициальности, вероятно, в будущем придётся избавиться. И мне бы хотелось, чтобы обдумывание способа, как это сделать было интенсивным уже сейчас, чтобы не пришлось принимать череду скоропалительных решений, в число которых с большой вероятностью закрадётся фатальная ошибка.

И знаете, уже звучат интересные голоса о некоем профсоюзе. Уже есть люди, которые предлагают переформатировать движение в этакий студенческий межвузовский профсоюз. Разумеется, конкретика хромает, но о концепте уже вспомнили. С другой стороны, может быть не всегда понятно, почему нужен именно он? Кто-то наверняка мечтает о создании сети марксистских организаций, лишь во сне осмеливаясь представить партию, кто-то, вероятно, мечтает о новой широкой левой коалиции, кто-то, наоборот, уже высказывался за нечто более приземлённое, вроде научных кружков и прочие вещи. Почему именно межвузовский профсоюз? Ну, что ж, поговорим об этом.

Заранее оговорюсь, что речь будет идти о межвузовском студенческом профсоюзе, как концепте, опора будет на то, что в этом профсоюзе точно должно быть и без чего профсоюз этот не будет иметь смысла. Итак, межвузовский студенческий профсоюз как концепт — это крупная и имеющая серьёзные рычаги влияния организация студентов множества университетов и прочих высших учебных заведений, которая должна защищать интересы, а также конституционные права и свободы студентов от возможных посягательств на них со стороны администрации университетов и прочих высших учебных заведений. Всё остальное является опциональным, зависящим от конкретных решений, основанных на текущей ситуации. И вот уже отсюда можно начинать говорить о достоинствах этого концепта.

Цепь вместо цепочки

Первым делом надо упомянуть один из главных плюсов профсоюза: сплочение на основе укрепления организации. Движение сейчас во многом спонтанно, организованность не так велика, как хотелось бы. Сейчас мы имеем возможность лицезреть пример этого: организация ОКИ, члены которой активно участвуют в движении, недавно выявила отклонение от политики движения по вопросам дебатов, выработанной по решению представителей ячеек. При этом, ОКИ во многом срослась с движением, чёткого разделения нет. И ведь ОКИ — не единственная такая организация. В подобном движении так же трудно отделить де-факто участвующие в нём политические и прочие организации, как отделить мух от котлет. Такая форма организации сама по себе нужна именно для широкого спектра участников, однако удерживать такую организацию в нынешнем виде долгое время невозможно. Более того, это в принципе способствует значительная обособленность местных отделений движения, которая какое-то время может быть полезной, но будет гораздо хуже годиться для тех случаев, когда потребуется максимальная мобилизация сил и ресурсов.

Кстати, о мобилизации сил и ресурсов. В нынешнем виде, движение не может в полной мере оценить свои силы. Разумеется, в нём есть очень много ответственных людей, которые, раз уж взялись, то занимаются делом. Однако вероятно, что есть и такие, которые зашли в чаты — и забыли, пока не пришла новость на ТГ-канал. Конечно, учитывая нашу опору на Интернет, как главный медиа-ресурс, эти люди тоже иногда могут быть полезны, как распространители информации. Однако им нечего будет распространять, если не будет реальных активистов и тех, кто их деятельность будет в Интернете освещать. Можно, конечно, сказать, что срочной нужды в учёте реальных сил у движения нет…, но стоит ли ждать, когда она станет срочной? Не лучше ли, если не реализовать, то заблаговременно обдумать способ организации, который позволит более чётко представлять, какими силами мы можем оперировать?

Если проводить грубые аналогии, сейчас движение — это скорее ювелирная цепочка. Она пока справляется с тем, чтобы держать звенья в рамках единого целого, но серьёзного натяжения не выдержит. Пока угрозы подобного напряжения нет, но как знать, не появится ли потом? Нельзя же полагаться на только на «авось, пронесёт», это неразумно.

Профсоюз — дело другое. У него уже должен быть свой устав или другой документ, который регламентирует самые значимые вопросы, структура его чётко обозначена, членство в нём фиксируется. Не получится уже просто войти и сидеть, у человека уже будут какие-то обязанности. Граница между поддерживающими организациями и профсоюзом гораздо лучше будет видна, размежеваться будет не в пример проще. Местные отделения можно гораздо прочнее связать с центром. Разумеется, полностью они автономии не потеряют, в ручном режиме ими управлять даже сейчас очень затруднительно. Однако связь с центром сможет направить работу местных отделений на общие цели организации, которые, в любом случае, являются приоритетом в её работе. И уже всё это создаст движению большую устойчивость. Конечно, можно возразить, что это бюрократизация, но без неё чего-то нормально работающего не построить, потому что любое разделение труда в организации уже требует хоть какой-то этого труда согласованности. А бюрократизация, внезапно, эту согласованность вносит, благодаря чему появляется возможность проводить адекватную и рабочую на всех уровнях линию.

Словом, это уже не цепочка с маленькими и слабыми звеньями, это уже — цепь, которая может выдержать довольно большое натяжение. Не всякое, конечно, но мы и не должны рассчитывать сразу на огромные результаты. Тем более, что, учитывая странное отношение к делу наших властей, особого давления никто не хочет оказывать, так что подобное укрепление организации будет для нас плюсом.

Но кто-то может сказать: зачем нам тогда профсоюз, если мы хотим укрепить движение? Не лучше ли сразу какую-нибудь политическую организацию, может даже партию, создать, всё равно в них точно так же всё укрепится? Если действительно захотите, то второе достоинство профсоюза — для вас. 

Синица в руке против журавля… в Гималаях

Второй важный плюс профсоюза — достаточная приземлённость. Неумеренные амбиции — это не есть хорошо, особенно для такого движения, как движение в поддержку студентов РГГУ. Дело в том, что большая сила его в данной ситуации — в отсутствии претензий на политическую деятельность. Пока речь идёт о движении за переименование ВПШ, за смену руководства, да хоть за ликвидацию — оно представляет опасность лишь для конкретного Дугина и для руководства конкретного ВУЗа. Следовательно, властям даже смысла особого нет в этот конфликт вмешиваться, всерьёз портя себе репутацию среди одной из патриотических групп, которые правительству сейчас очень нужны. Однако стоит движению студентов против произвола руководства университета приобрести характер политического движения, как ситуация заиграет совершенно другими красками…

Если преобразовать движение в политическую организацию, даже не очень важно какого формата, то его вмешательство в дела университетов и прочих ВУЗов станет восприниматься не так, как сейчас. Во-первых, напоминаю, что официально в Конституции значится, что государственной идеологии у нас в стране нет, следовательно, любое вмешательство политических организаций в образовательные дела формально является незаконным. И здесь не получится сказать: «Раз евразийцу Дугину всё разрешили, то почему нам нельзя?». Дугин для университетской тусовки наших дней — свой. Он учёный с кучей регалий. Плюс, вероятно, с нынешним руководством РГГУ у него весьма неплохие отношения. То есть, как-то подвинуть его могут лишь власти. Жаль только, что власти в современно мире как-то вне зависимости от географического положения, действуют по принципу «своим — всё, врагам — закон». А Дугин, вообще-то, патриот, причём в учёной среде. Даже если правительство не будет вставать на его сторону однозначно, выступать против него смысла нашему руководству нет.

Более того, любая неподконтрольная политическая организация будет восприниматься властями с однозначным подозрением, из-за чего не только помощи от них организация не дождётся, но и палки в колёса ей начнут вставлять покрепче, потолще и почаще. А движению, напомню, как раз нужно на данный момент, чтобы ему как можно меньше мешали сверху. А независимая политическая организация — это в обществе, где существуют выборы, потенциальные проблемы и неприятности. Следовательно, и относиться к ней надо с большей настороженностью и серьёзностью.

Но даже если излишнее внимание к организации отбросить, всё равно останется весьма неприятный момент: ВУЗ будет иметь полное право студентов игнорировать. Более того, у них появится повод отчислить наиболее активных из участников движения. А какая сейчас, в фактическое отсутствие помощи студентам, отчисленным за политическую деятельность, в этом польза для дела? Да никакая, скорее даже вред. Поэтому, сейчас уж точно, не стоит подвергать людей риску остаться без образования и, следовательно, без возможности получить желаемую профессию.

Кто-то может сказать: «Можно организовать политическую движуху уже после победы над Ильиным!». Увы, и тут проблема, причём, вероятно, самая страшная: движение, которое имеется на данный момент, в первый же миг после превращения в политическую организацию рассыпется на огромную кучу мелких группок. Потому что при ведении политической деятельности нужна общая линия, а как её проводить при имеющейся идеологической разношёрстности студенческого движения? Только при дроблении на группы по идеологическому признаку. И какой тогда, пардон, смысл был делать движение в поддержку РГГУшников? Чтобы в момент его развалить? Непомерные амбиции не могут быть нормальным фундаментом для политической структуры вообще и, тем более, — для партии. А кроме них, других предпосылок для подобного переформатирования движения, по сути, и нет.

Профсоюз же — это организация не политическая, с неё спрос будет от властей намного меньше. Вмешательство в дела ВУЗа и даже ВУЗов с его стороны не будет вмешательством совсем уж посторонних людей, лояльные правительству люди всё также будут считать вполне допустимым сочувствие такой организации, которое будет движению только на руку. Оно, кстати, также сможет сохранить единство вне зависимости от идеологической ориентации членов нового профсоюза. И, при этом, плюсы политической структуры, в виде упорядочения дел и укрепления структуры, сохраняются. То есть, профсоюз — это вариант, при котором товарищи-студенты получат желаемые достоинства при минимизации недостатков, которые могли бы возникнуть при превращении РГГУшников и союзников в политическую единицу. Так что лучше уж держать синицу в руке, чем лезть на Эверест, чтобы ловить журавля, который пролетал мимо горы день назад.

Симметричный ответ на асимметричный удар

Третий из важных плюсов профсоюза — это, собственно, его функции. Причём сейчас они актуальные, как никогда. Ведь проблема в том, что ВПШ, особенно если во главе её останется Дугин, вряд ли останется просто малозначимой структурой РГГУ. ВПШ — это идеологический инструмент для влияния на образовательный процесс, цель её — «разработка и реализация нового подхода (новой социогуманитарной парадигмы) в отечественном преподавании гуманитарных и общественных дисциплин, направленного на формирование мировоззрения обучающихся с опорой на российскую цивилизационную идентичность и традиционные российские духовно-нравственные ценности». Если этот инструмент будет использоваться для давления на учёных и студентов в ущерб научной истине, студентам и даже преподавателям будет нужна защита. И профсоюз может её дать.

Консервативные, даже, не побоюсь этого слова, ретроградские круги в учёной среде сейчас спят и видят, как взять российское высшее образование под свой контроль. Раньше они были маргиналами в преимущественно либеральной, справедливости ради подчас даже более мракобесной, среде. Теперь, когда позиции либералов расшатаны и скомпрометированы, ретрограды видят возможности раздавить любых оппонентов. И если раньше я мог позволить себе быть безразличным к этому процессу, то сейчас, когда стало видно множество прогрессивных патриотов в университетской среде, самое время сказать давлению ретроградов «Стоп!». Их положительная роль в системе высшего образования заключается лишь в бытии тараном, которым можно вышибить из системы высшего образования либеральных русофобов, однако идти дальше этого им позволять без сопротивления нельзя. Даже патриоты без конкретной идеологии должны понимать, что ретроградство всю дорогу вело нашу страну к поражениям и катастрофам. Консервативный курс Николая I привёл к Крымской войне и проигрышу в ней; консервативная система, выстроенная Александром III и поддерживаемая в первые годы правления Николая II, не выдержала напора времени и разбилась о революцию внутри и русско-японскую войну снаружи. Сейчас же прогрессивные, причём именно прогрессивные, а не либеральные, перемены необходимы жизненно, это должно быть понятно всем патриотам страны, вне зависимости от их взглядов. А для перемен этих нам нужна научная истина, которая будет позволять нашей стране правильно определять потенциальные пути развития. Давление же консерваторов, обладающих весьма специфическими взглядами на науку, особенно гуманитарную, может ей серьёзно повредить. И да, союз прогрессивных патриотов не сможет долго сосуществовать, но что мы, прогрессивные патриоты, сможем — так это остановить регрессоров, которые сделают всё только хуже, неважно, до какой сферы жизни общества их лапы дотянутся.

И, раз уж наше правительство держится от всего этого в стороне, лишь сопровождая вытуривание русофобов одобрительным взглядом, мы можем выбрать вполне легальный и закономерный метод борьбы с потенциальным засильем консерваторов в верхах системы образования. То есть, профсоюз. Если появится возможность и необходимость, то можно будет даже подумать либо об общем студенческо-преподавательском профсоюзе, либо об отдельном профсоюзе для преподавателей. На любые попытки давления на студентов и преподавателей сверху, профсоюз или даже пара профсоюзов сможет ответить крупными кампаниями в защиту. И это не будет какое-то вмешательство извне, это будут студенты и, возможно, даже преподаватели, борющиеся за свои права. Это всё ещё предстоит продумать, но именно щит для студентов от произвола консервативных верхов нужен сейчас в свете появления ВПШ. Особенно, если во главе её будет если не Дугин, то кто-то из его ближайших сподвижников: при их надзоре без профсоюза философия так точно прорывов не сделает.

Заключение

Увы, подход к профсоюзу, как концепту, не позволяет мне выделить ещё важных преимуществ: концепт вещь довольно абстрактная, про его достоинства говорить много сложнее. Однако даже абстрактный профсоюз, у которого есть только общие для всех ему подобных организаций свойства, даёт движению большие преимущества, которые ему очень пригодятся на будущее, а также не имеет тех недостатков, которые могли бы доставить большие неприятности.

Напоследок, я хотел бы сказать, что профсоюзный вопрос очень важен, но он также затрагивает другой, даже более важный: вопрос о планировании действий. Я слышал, что люди в движении к этому относятся настороженно. И это неверно. План действий может перестать быть адекватным ситуации, это нормально, потому как предвидеть всё невозможно. Однако при планировании происходит какая-никакая оценка сил и средств противной стороны, продумываются запасные варианты на случай, если что-то серьёзно поменяется, подробно рассматриваются последствия разных решений, в конце концов. И, когда что-то пойдёт не по плану, что обязательно случится, благодаря планированию, можно будет гораздо лучше ориентироваться в ситуации, выбор новой линии поведения будет гораздо более продуман. Это всё равно будет лучше, чем внезапно столкнуться с трудностями и принимать из-за этого серию скоропалительных и необдуманных решений, о последствиях которых придётся жалеть.

Чтобы вы не думали, что это я чисто из головы взял, приведу цитату пусть и президента США, но во Вторую Мировую войну командующего войсками союзников в Нормандии, Дуайта Эйзенхауэра. Как раз о планах и планировании:

«При подготовке к сражению я всегда находил, что планы бесполезны, но планирование — обязательно».

Искренне надеюсь, что товарищи студенты воспользуются советом знавшего своё дело человека и что в своём медийном сражении против имени Ильина, против Дугина и против любого другого противника одержат победу.

Автор: Борис Редисков.