«В тот самый момент, когда это слово вступало — пусть и мимоходом — в игру, всякая ясность исчезала, и мы снова погружались с головой в чадное облако нацизма»

Виктор Клемперер, «Язык Третьего рейха»

Я хочу продолжить разговор о пропаганде, начатый Ингой Метревели в её статье. Инга пишет, что пропаганда вступает в своеобразный союз со стремлением Эго к целостности, основанной на отторжении субъективного расщепления. Я хочу заострить внимание на одном аспекте этого процесса — на использовании клише и на особых отношениях пропаганды со знанием.

Запечатанное знание

Если прислушаться к словам тех, кто транслирует пропаганду или поддаётся её риторике, то мы услышим, что у тех, кто принимает решения, есть некое знание, и этому знанию стоит доверять: «Руководители знают, что делают и куда нас ведут». Это знание руководителей всячески подчеркивается ими самими в формах, окрашенных конспирологией, например «мы знаем, кто за этим стоит».

Как можно расслышать в последней формулировке, знание носит тут скрытый, не предъявленный характер: если его следствия налицо в виде озвучиваемых ориентиров и предпринимаемых решений, то сама ткань знания — что оно, собственно, собой представляет, на чем основано, — скрыта туманом.

Это легко сочетается с идеей, что «мы (то есть “обычные люди”) не знаем всей правды».

Предложив вслушаться в то, какое место отводится знанию в пропаганде, я привёл несколько застылых формул, повторяющихся клише. Риторически указывая на некое знание, эти клише вместе с тем блокируют к нему доступ. Напротив, именно вопрос о знании и о его отношениях с истиной активируется психоаналитическим процессом, и именно через этот вопрос пролегает субъективное расщепление, о котором пишет в своём тексте Инга.

Мы все неизбежно говорим штампами, клише, потому что наш язык — язык Другого. Говоря что-либо, мы задействуем, однако, некое знание «как говорить» — но это знание неявное, знание как умение. Оперируя приходящими на язык штампами, можно попытаться сформулировать и высказать некое знание. В психоанализе для этого необходима работа по попытке перевода неявного, бессознательного знания, движущего речь, в знание явленное — попытка всегда более или менее провальная, поэтому и сталкивающая человека как с его расщепленностью, так и с несостоятельностью Другого языка.

То, что делают пропагандистские клише, можно назвать обратной психоанализу операцией — операцией запечатывания знания в сфабрикованном, готовом языке Другого, его фиксацией в статусе знания не предъявляемого. Можно записать это с помощью лакановских матем так: S1(S2), где S1 — клише, а S2 — запечатанное им знание.

Эту операцию осуществляют все пропагандистские клише — вовсе не обязательно те, в которых звучит какая-либо ссылка на знание. Спайка S1(S2) сродни тому, как Лакан описывает механизм холофразы в 11 семинаре, размышляя о тех случаях в практике, где субъективного расщепления обнаружить не удается. В том числе так можно описать некоторые случаи психоза — и действительно воздействие пропаганды вызывает подобие массового психоза, а именно психоза паранойяльного. Запечатывание знания означает поддержание состоятельности, монолитности Другого, исключение его нехватки — и мудрый лидер здесь зеркально отражается в злом вражеском Другом, от которого необходимо обороняться. Можно записать эту функцию клише как S1(A), где A — Другой в его якобы абсолютной состоятельности.

Рой

Слушая пропаганду, можно поразиться тому, что различные, иногда логически противоречащие друг другу клише, уживаются рядом друг с другом. Это можно ощутить при попытке спора с человеком, захваченным пропагандистской риторикой: если один его аргумент оказывается под вопросом, на его место с легкостью приходит другой, пусть даже никак с первым, казалось бы, не согласующийся. Здесь видно, что штампы, S1, лишь по-видимости служат логическими аргументами, элементами знания, — на деле же они служат поддержанию идентификации, поддержанию целостности картины мира, целостности Эго. Потому никакого противоречия между ними быть не может. Лакан говорил о рое S1 (по-французски игра слов: essaim — рой — созвучно S1): каждый из них как бы сам по себе, хотя все вместе они выполняют общую функцию.

И именно с этим сталкивается человек в психоанализе — поэтому в начальном предложении этого раздела вместо «слушая пропаганду» можно поставить «слушая человека на психоанализе»: «слушая человека на психоанализе, можно поразиться тому, что различные, иногда логически противоречащие друг другу клише, уживаются рядом друг с другом». Однако в ходе анализа можно помочь человеку самому расслышать гудение его личного роя, заглушающего, возможно, нечто иное.

Исследуя клише

В заключение я кратко скажу несколько слов о возможной исследовательской работе с клише.

Можно выделить три такта, которые может попытаться произвести подобное исследование.

Во-первых, изоляция, вычленение клише из его циркуляции в обыденной речи, заставляющее обратить на него внимание. Благодаря самой этой изоляции штамп, S1, обнаруживает свою странность, непрозрачность, неочевидность. Запишем это так: S1 // S2.

Во-вторых, с помощью исследования истории возникновения и мутаций того или иного клише в языке можно установить его связь с некоторым уже не скрытым, но предъявляемым и проговариваемым знанием: S1 —> S2. Часто история конкретного клише оказывается поистине удивительной — многие клише далеко уходят от своего первоначального значения, многие восходят к ситуации, о которой использующие его и думать позабыли.

В-третьих, удивившись истории клише, можно также подчеркнуть противоречивость его использования. Здесь открывается направление к обнаружению несостоятельности, неполноты Другого, скрываемых пропагандой. Запишем это как S1 —> Ⱥ, где Ⱥ — зачеркнутый, несостоятельный Другой.

***

Глеб Напреенко, психоаналитик, член NLS и Всемирной Психоаналитической Ассоциации, автор телеграм-канала GlebNapr.

Текст был впервые опубликован на сайте «Лакан в Москве».